Одинъ изъ спорящихъ съ нашивками полковника повернулъ голову и вѣжливо отвѣтилъ:
— Чѣмъ могу служить?
— Я только что былъ у начальника сектора и получилъ отъ него словесное разрѣшеніе участвовать въ намѣчающейся операціи вашей воинской части. Я бы просилъ васъ, господинъ полковникъ, разрѣшить мнѣ занять мѣсто на командной машинѣ.
— Конечно, конечно, майоръ, — отвѣтилъ любезно полковникъ. — Я только что получилъ приказаніе изъ штаба сектора направить въ образовавшійся прорывъ, послѣ взрыва первой укрѣпленной линіи, второй танковый полкъ.
— Вотъ на этомъ участкѣ, — повернувшись къ картѣ, полковникъ сталъ водить своимъ стэкомъ, указывая майору мѣсто прорыва, — нѣмцы сильно напираютъ. Они ввели въ бой не только пѣхоту, но и танковыя части. Благодаря неожиданности нападенія и полному разрушенію передовой укрѣпленной линiи, наши части отошли приблизительно на 8 километровъ.
— Какъ произошло нападеніе? — опросилъ Уитлей.
— Сейчасъ еще не выяснено. Но по моему, первая линія была взорвана сапой, которую боши сумѣли такъ тихо ввести, что наши саперы проморгали.
— Сапой? — майоръ Уитлей качаетъ недовѣрчиво головой.
Въ это время одинъ изъ солдатъ связи подаетъ полковнику мелко исписанную на машинкѣ бумагу. Быстро пробѣжавъ ее глазами, полковникъ поворачивается къ окружающимъ его офицерамъ, говоря:
— Черезъ полчаса я приказываю двинуть второй танковый полкъ въ слѣдующемъ направленіи, — и, повернувшись къ картѣ онъ начинаетъ четко излагать операцію, указывая при этомъ, на всѣ неожиданности, которыя могутъ быть при выполненіи заданія. Его указка, какъ живая, бѣгаетъ по картѣ, по холмамъ, оврагамъ, лощинамъ. Офицеры записываютъ приказанія начальника штаба въ полевыя книжки. Майоръ Уитлей дѣлаетъ замѣтки на своей планшетѣ съ картой.
— Ударъ будетъ нанесенъ, — продолжаетъ дальше полковникъ, — съ фланга. Сейчасъ на фронтѣ обстановка еще не установилась и поэтому операція намъ можетъ быть удастся. Итакъ, желаю успѣха, господа! — и повернувшись къ майору Уитлей, онъ продолжаетъ: — Вы господинъ майоръ, можете сейчасъ же выѣхать съ капитаномъ перваго эскадрона, мотоциклетъ довезетъ васъ до штаба полка. А тамъ, ужъ навѣрняка, найдется для васъ мѣсто. Капитанъ, поручаю вамъ господина майора и передайте отъ меня полковнику, что я лично его прошу выполнять всякую просьбу майора.
Черезъ двадцать минутъ майоръ Уитлей занялъ мѣсто въ командирскомъ танкѣ перваго эскадрона развѣдчиковъ.
. . . . . . . . . .
Холодный утренній вѣтеръ вернулъ сознаніе фельдъ-майору Фуксу. Нога нудно болѣла. Во всемъ тѣлѣ чувствовалась боль. Майоръ, открывъ глаза, увидалъ прямо передъ собой, сѣрое утреннее небо, повернувшись на бокъ, онъ глазами уперся въ стѣну рыхлой земли. Попробовалъ встать. Но сейчасъ же со стономъ повалился на землю.
Налѣво бѣлѣлъ парашютъ. Майоръ Фуксъ приподнялся на локтяхъ. Осмотрѣлся.
— Я, кажется, попалъ въ воронку, — громко сказалъ онъ самъ себѣ. — Кажется, у меня что-то неладное съ ногой.
Отстегнувъ на груди ремни ненужнаго теперь кислороднаго аппарата и ремня парашюта, Фуксъ сталъ осторожно приподыматься на локтяхъ, стараясь присѣсть. Но каждый сантиметръ этого подъема доставлялъ ему невѣроятныя боли. Ныла спина, въ ногѣ чувствовалась острая боль. Наконецъ, послѣ невѣроятныхъ усилій онъ сѣлъ, прислонившись спиной къ краю воронки. Кислородный аппаратъ, снятый съ груди, жалъ ему бокъ. Корчась отъ боли, Фуксъ отодвинулъ аппаратъ и сталъ руками ощупывать ногу. Дойдя до колѣна, онъ почувствовалъ невѣроятную боль. Въ глазахъ пошли искры и показались слезы. На минуту отъ боли Фуксъ потерялъ сознаніе.
Гдѣ-то близко разорвался снарядъ. За нимъ послѣдовалъ, другой и третій. Потомъ зарокотали пулеметы.
Наверху шелъ бой.
Какъ теперь выбраться? ― думалъ Фукс. Собственно, гдѣ я снизился? Въ расположеніи ли противника, или за своей линiей? Проклятая нога!
Повернувшись на животъ, теряя отъ рѣзкихъ движеній сознаніе, Фуксъ началъ при помощи локтей ползти по наклонному краю воронки.
Гдѣ-то близко, совсѣмъ близко, раздался желѣзный скрежетъ.
― Танки! — съ дрожью въ сердцѣ подумалъ Фуксъ. Онъ уже почти доползъ до края воронки, остались еще какiе-нибудь полметра. И тогда онъ увидитъ, что творится тамъ наверху. По звуку пуль и по свисту снарядовъ Фуксъ опредѣлил, что стреляютъ откуда то справа налѣво. Но вотъ, его голова показалась надъ краемъ и въ это время его оглушилъ страшный скрежетъ желѣза и громкій разрывъ справа. Вжавъ голову въ плечи, Фуксъ посмотрѣлъ направо. Въ каком-нибудь полметрѣ отъ него онъ увидел грязное дно приближающагося танка, который, какъ допотопное животное, глубоко вжимая разрыхленную землю своими гусеницами, шелъ на него.