Там, где из откоса выброшенного угля показались воздухопровод и противопожарная магистраль, Манич остановился, начал выстукивать условный код. Но никто не отозвался. Выйдя на квершлаг, на ходу выключился из респиратора, скомандовал отделению:
— На базу!
Глава VIII.
КОМАНДНЫЙ ПУНКТ
На стене перед телефонисткой, под небьющимся стеклом, висит длинный список должностных лиц, организаций, и учреждений, которые вызываются на шахту, если на ней произошла авария, или оповещаются об аварии. Те, кого вызывают, являются к главному инженеру и поступают в полное его распоряжение. Те же, кого оповещают, прежде чем прибыть на шахту или послать на нее своего представителя, звонят руководителю аварийными работами, требуют — выложи до самых что ни на есть подробностей: где, что, когда и почему произошло; сколько застигнуто людей, где они находятся и что им угрожает; когда начаты и скоро ли закончатся спасательные работы? Требуют — вынь да положь! — сведений, которыми руководитель еще не располагает, в которых сам нуждается в тысячу раз больше, чем те, кто их запрашивает, за которые, не раздумывая, в эти минуты он отдал бы полжизни. Выразив недовольство его неосведомленностью и нерасторопностью, оповещенные докладывают о случившемся своей вышестоящей организации, которая в свою очередь сведения, полученные ей, передает в две (область, столица республики) — три (область, столица республики, Москва) инстанции. Но каждая инстанция хочет иметь информацию не из вторых рук, а из первых. И вот из областного центра и столиц на шахту обрушивается лавина телефонных звонков.
Телефонная атака на Колыбенко разразилась именно в тот момент, когда, разгоряченные быстрой ходьбой, поодиночке и группами на командный пункт хлынули начальники участков, механики, энергетики, связисты, геологи, маркшейдеры и десятки других специалистов. Едва переступив порог, они громко называли свою должность и фамилию, еще громче объявляли: «Прибыл за получением задания!» Но требовательные, отрывистые звонки обрывали, заглушали их. Порой звонили сразу все четыре телефона.
«Для доклада министру прошу сообщить…»
«С вами говорит работник республиканского комитета профсоюза угольщиков…»
«Ответьте заведующему промышленным отделом горкома…»
Вызванные нервничали: на выполнение оперативных заданий устанавливаются короткие, порой прямо-таки слишком короткие сроки, и каждый из них надеялся, что чем быстрее он получит задание, тем больше будет иметь времени на его выполнение. Поглядывая на руководителя ликвидацией аварии, они переминались с ноги на ногу, вполголоса переговаривались между собой, беспрерывно курили. На командном пункте колыхалось сизое марево табачного дыма, стоял беспорядочный гул.
В редкие промежутки между телефонными разговорами, наверстывая упущенные минуты, Колыбенко торопливо отдавал короткие распоряжения. Получившие их, оказавшись за дверью КП, бросались к первому свободному телефону, чтобы дать указание своим подчиненным. Вместо покинувших командный пункт на нем появлялись новые, неподвластные главному инженеру люди — председатель райисполкома, городской прокурор, начальник милиции, начальник районной горнотехнической инспекции, технический инспектор теркома профсоюза…
Вскоре примчались генеральный директор производственного объединения «Синёвскуголь» Фрол Иванович Килёв, его технический директор Олег Михайлович Виктин, оказавшийся в Синёвске начальник управления горного округа. Фрол Иванович прошел к столу, взял схему вентиляции и молча погрузился в ее изучение. Суров, непроницаем, он втягивал голову в плечи, сутулился, отчего казалось, что его почти двухметровая фигура старается сжаться, уменьшиться, чтобы не привлекать к себе внимания. Технический же директор являлся полной противоположностью Килёву. Низенький, щупленький, с глубоко запавшими утомленными глазами и чуть сдвинутым вправо хрящеватым носом, он напоминал болезненного подростка. Несмотря на очевидную немощность, Виктин, напротив, был деятелен, неугомонен. Перебирая короткими ножками, расталкивая острым плечиком загородивших ему дорогу, Олег Михайлович бочком протиснулся к Колыбенко и — скрипуче, с хрипотцой заядлого курильщика — спросил: