– Сколько мне осталось?
– От месяца до двух. Потом ты потеряешь чувствительность в теле и будешь парализован.
Вместо того, чтобы разозлиться, Хас почувствовал, что смертельно устал. Впрочем, он совсем не обязан что-то отвечать матери. Всё понятно без слов. Поэтому его глаза просто закрылись. Сейчас было бы идеально умереть, избавив родных от хлопот и лишних переживаний. Ожидание смерти хуже, чем сама смерть.
Остаётся только одно: попытаться умереть во сне. Возможно, вселенная хотя бы здесь услышит его?
Глава 11.1
Хас
В следующий раз он проснулся оттого, что кто-то держит его за руку. Эта тонкая изящная ладошка с бархатистой кожей могла принадлежать только Лане.
Он притворился, что ещё спит, чтобы поразмыслить, как себя вести с любимой. Как назло, в голову ничего не шло.
Как сказать ей, что из лучших побуждений он отзывает своё предложение пожениться и дарует Лане свободу? Как донести, что не нужно дежурить в его палате и попусту тратить время?
Всё кончено. У Хаса осталось лишь время, чтобы сказать об этом, и можно сдохнуть. Поскорей бы... Он уже был инвалидом и не готов снова становиться обузой для других.
А как же бессмертие?
Это странно, но становиться рабом Дьяволицы ему не хотелось. Не то чтобы он категорически отказался бы от такого предложения, но... Бессмертие не сравнится с ощущением воли. Хотя Хас уже не помнит, когда был полностью свободен. В последнее время ему не хватало времени даже на личную жизнь: ни полноценных свиданий, ни прогулок в парках, только быстрый секс перед сном и кино по выходным. И всё.
Смерть станет ему избавлением от плохого и хорошего.
Судя по тому, что его до сих пор не завербовали в клан, Дьяволице он не нужен настолько, что она готова столкнуться с гневом его родителей. Мама с отцом наверняка уже обсудили эту тему.
Интересно, чем он так не угодил бессмертным? Даже как-то обидно.
Хас вдруг поймал себя на мысли, что не утратил способность размышлять. А ведь палач от души покопался у него в голове.
Ни единый эпизод не стёрся из памяти. Даже жаль. Хотелось бы забыть тот кошмар. И ладно бы Хас был там один, но всё это видела Лана. Как после всей этой мерзости она может сидеть у его койки? Или ей просто стыдно признаться, что чувства прошли, и ею движет чувство благодарности за спасение?
Пора просыпаться.
Он открыл глаза и коротко обозначил своё пробуждение голосом:
– М...
– Хас! – Лана, дремавшая возле его руки, тут же подскочила и со слезами на глазах бросилась его обнимать. – Наконец-то! – он почувствовал тепло её влажной щеки и щекочущее дыхание в ухе. – Теперь всё будет хорошо. Пожалуйста, не оставляй меня... Мне без тебя было так плохо...
– Кхм... – у Хаса пересохло в горле, поэтому членораздельно ответить он не смог.
– Что? Пить? – на удивление быстро догадалась Лана, и он кивнул.
В рот ему тут же сунули трубку.
Пил он долго, пока желудок не наполнился до отказа и не заболели швы.
– Почему ты здесь? – спросил. Благо, со смоченным горлом говорить стало легче.
– А где ещё я должна быть?
– Там, где ничто не будет напоминать тебе о пережитом кошмаре, – он надеялся, что прогнать Лану будет легко, но она удивила ответом:
– Я боюсь не того, что увидела, а того, что тебя у меня не будет.
– Лана, ты в курсе, какой диагноз мне поставили?
– Да.
– Тогда на что ты рассчитываешь? Что сила любви сотворит чудо?
– Даже если чуда не произойдёт, у меня есть план. Я не дам тебе умереть.
– Тебе не противно смотреть на меня? Я уже не тот парень, который сделал тебе предложение.
– Противно? Ты о чём? Если бы ты тогда не вмешался, они сделали бы это со мной! Да я ненавижу себя за беспомощность! – искренне злилась она. – Если бы я была быстрая и сильная, то не задумываясь убила бы их всех! Хас, если ты сомневаешься в моих чувствах, знай: я люблю тебя, я не мыслю жизни без тебя, что бы с тобой или со мной ни случилось.
– Что ты будешь делать, когда я умру?
– Последую за тобой.
– Я против. Я принял на себя этот удар не для того, чтобы ты разбрасывалась своей жизнью, как мусором.
– Тогда не хорони себя раньше времени. Я тебя люблю таким, какой ты есть. Просто потому, что ты – это ты. И не смей меня оставлять! Не смей сдаваться!
Хас ничего не ответил. Тело онемело, ноги он совсем перестал чувствовать. Когда он окончательно превратится в овощ? Через месяц? Или завтра?