- Ого! Ведь это Пирамида.
- Об этом я и говорю! То есть, получив контроль над Первым из Архидемонов, можно заставить его приказывать остальным.
- И как ты это проделаешь?!
- С помощью той Пирамиды, которой я уже располагаю. Я имею в виду кое-кого, кто сейчас сидит у меня в ногах, и его троих подчиненных!
При этих словах Мартин Фогель подскочил, рассыпав в очередной раз башенку и тут же маниакально принявшись складывать ее заново:
- Вы обо мне, фройляйн? Хорошо, хорошо...
- Да, лучше некуда. Контракт с ним стал бесполезен как таковой, но он не расторгнут. То есть, если вдруг кто-то родится под именем Ганс Уберман, я вновь смогу брать под контроль сто метров пространства вокруг оного, - а сейчас достаточно того, что я знаю его имя, а у него есть трое Контрактеров, и у самих у них - контракты с людьми из СС... Понимаешь, к чему я клоню, Сэнгэ?
- Кажется, да. Ты ждешь, что они найдут тебя, и тогда сделаешь их двойными Контрактерами, так?
- Да, и пусть попробуют не согласиться. Правда, любитель конструирования? Ты ведь их убедишь, что так нужно?
- Вы обо мне, фройляйн? Хорошо, хорошо...
- Да, - вновь обратилась она к Сэнгэ, - Они заключат Контракты с Семерыми Заточенными. И я даже думаю, они не будут слишком возражать. СС нужно восстановить свое положение, а еще лучше - превзойти его. Кроме желаний Отто и Лотты Леманн меня убить, это будет третья причина, по которой они явятся за мной следом. Так вот: с помощью общих Контрактеров две Пирамиды можно объединить. И тогда... можно будет через человека влиять и на всех демонов, с которыми у него Контракт. Даже если речь об Архидемонах. Ты знаешь это по своему опыту...
- Послушай, а не кажется ли тебе, что этот тибетец был прав насчет безрассудства некоторых ученых? Они весь мир разнесут раньше, чем ты откроешь рот.
- Оставь! Всего лишь дело техники. Или ты считаешь меня идиоткой, которая просто вскроет ЗамкИ их ловушек в надежде на их доброту? Они - всего лишь демоны, да к тому же сидящие в заточении черт знает сколько времени без притока внешней энергии. А ловить демонов я научилась неплохо.
- Я считаю тебя, - сказал Сэнгэ, - тем самым сумасшедшим ученым, которыми пугают мир в романах. Но ладно. Продолжай.
- Мы построим Великую Пирамиду, - сказала Эльза, и в голосе ее прорезалось былое воодушевление, - В ней будет огромное число Контрактеров. Так мы соберем жертву, ценой которой прольется дождь благодати на всех, кто в ней не состоит. А потом... мы "сожжем" ее! Что стоит Архидемону раздавить человека? Затем Первый из Заточенных разрушит свою Пирамиду, а я назову по имени его самого... поскольку Книги Хранителей будут у нас в руках, и имена нам станут известны... И все! После этого все, кто уцелеет, увидят, как изменится их реальность. Вся вторая половина Системы...
- В которой, конечно, ты тоже рассчитываешь оказаться, когда энергия в нее хлынет?! И притом со мною вместе?
- Как я понимаю, вопрос риторический?
- С этого момента мне опять разонравился твой план. Я вообще недолюбливаю планы, в которых мне предлагается погибнуть.
- Это предложение - из тех, от которых ты не сможешь отказаться, Сэнгэ... как и некоторые любители башнестроения.
- Вы обо мне, фройляйн? Хорошо, хорошо...
- Хоть кому-то все нравится... Эй, а что, "Полета валькирий" сегодня не будет?
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ,
в которой Эльза меняет курс и попутчиков.
В порту Мумбаи их ждала пересадка, хотя Эльза и предлагала просто воспользоваться тибетскими чарами и направить судно туда, куда им нужно. Конечно, ее везли, как куклу, чтобы проделать с ней нечто, не спрашивая ее согласия, - но нерациональность решений ее коробила, и она пыталась их оптимизировать. Однако тибетцы были непреклонны, не желая творить насилия больше, чем необходимо. Тогда Эльза махнула на все это рукой. В итоге они два дня провели на берегу, пока не дождались попутной барки. А нужно им было в Мандви, последний порт на индийском побережье в сторону Пакистана.
Там они вновь сошли на берег, и ей огромных трудов стоило уговорить их предпочесть верблюдам автомобиль. Он стоил бриллиантовой сережки из ее уха. Это был старый разбитый рыдван в один конец дороги. Впрочем, ждать, что он доедет до конца, было слишком оптимистично. Поэтому Эльза настояла и на том, чтобы за вторую сережку купить в дорогу слесарные инструменты. На них тоже сложно было смотреть без слез, но это в целом было лучше, чем верблюды, - хотя бы до того момента, когда тарантас раскатится на гайки, наконец. Так они и ехали по долине Инда: разваливалась то машина, которую Эльзе приходилось чинить, то она сама. Она сдала еще сильнее, и тибетские снадобья ненамного улучшали положение.
К концу пути пересели все-таки на верблюдов. Потом сменили их на низкорослых местных лошадок: ведь дальнейший путь лежал через горы. Впереди был страшный пятитысячный перевал Каракорум. По дороге они делали привалы на несколько дней, чтобы привезти к Башне живого Хранителя, а не ее труп. Сеть на ней пришлось ослабить сильнее, и Эльза, наконец, стала видеть что-то не только в пределах пятнадцати метров. Они шли через грандиозные горы. Как тогда, давным-давно, - с дедом, его друзьями и единомышленниками. Сдвинулись шестерни ее психофизической системы, приводя в движение глубинные слои памяти, - словно трансмиссия пришла в сцепление с давно не используемым блоком механизма. И Эльзу посетила совершенно не свойственная ей теперь эмоция - из тех времен, когда для нее еще не было ни вселенского механизма, ни демонов. Ей вдруг захотелось увидеть горы как горы - нечеловечески величественные громады, расселины без дна и парящих орлов, - а не шестерни и передачи, отображающие закономерность процесса существования гор.
Спустившись, они двинулись вправо, в дичь и глушь по другую сторону Гималаев.
...На третьи сутки они углубились в мрачное ущелье, куда не заглядывало солнце. Демон ее вдруг заметался, узнавая дорогу. Он тоже шел когда-то по этой тропе, когда его вели к Башне. А у Эльзы было ощущение, что это ее собственные из ничего возникающие воспоминания...
И тут она почувствовала, как дернулась цепь, соединяющая ржавую шпагу в ее груди и Лотту Леманн. "Явились все-таки", - удовлетворенно подумала Эльза. Она вглядывалась в пространство, насколько позволяла сетка, но никого не могла заметить. И, что самое странно, внезапно натянувшаяся цепь уходила куда-то вверх, прямо в небеса...
Тибетцы, кажется, тоже что-то почувствовали. Они сильнее затянули на Эльзе Сеть и пошли настороженно, переплетя пальцы с четками в сложных жестах; четки в руках их сияли.
- Вокруг скверно, Седьмая, - сказали они, - Тут расплодилось немало демонов с тех пор, как Седьмой Хранитель исчез. Они следят сейчас за нами, они следят за тобой, они хотят тебя растерзать. Они совсем не желают, чтобы Верховный Хранитель вернулся...
- Насчет растерзать - это уж точно, - ответила она, не вдаваясь в подробности.
Наконец они свернули с тропы в еще более глухую расселину и стали карабкаться вверх. У Эльзы сердце начало выпрыгивать из груди уже метров через десять.
Остановились; впереди показалось что-то, напоминающее Сеть, что была на ней. Сложное пространственное плетение из ниток, веревок и бусин закрывало проход. Двое тибетцев подошли к ней, запели, стали расплетать нити и перетасовывать бусины. В Сети образовалась брешь, куда они и направили Эльзу. Процессия растянулась гуськом. Двое задернули Сеть за ними. Видимо, это были меры против нежеланных гостей.
...В этот момент с небес упала молния! Два разряда врезались в процессию. Впереди и сзади Эльзы не осталось никого живого. Волосы ее встали дыбом, ее шатнуло, - но все же она устояла на ногах и обернулась.