– Итак, и часто ты тут ездишь?
Подняв руку ко лбу, я попыталась нащупать шрам от лоботомии, потому что никто с целым мозгом не мог сказать такое.
– Часто ли я езжу в этом лифте? – усмехнувшись, спросило живое воплощение моего самого эротического сна. – Нет. Я здесь в первый раз.
– Девственник, значит? Ну, тогда тебе повезло. Я могу показать, как все тут… оборудовано.
«Чёрт возьми! Что я несу?! Пожалуйста, пусть этот лифт рухнет в подвал, и земля поглотит меня целиком!»
Как по команде вышеупомянутый лифт дернулся, застонал и, завизжав, остановился. От резкого торможения меня замотало по кабине, в результате чего я наградила мистера Божественный Костюм правым хуком (п.п.: удар в боксе) в точеную красивую челюсть.
‒ Прости! Прости! Мне так жаль! ‒ Я делала все возможное, воплощая в реальность картину Ван Гога «Крик».
Потерев ладонью место ушиба и подвигав челюстью, парень пробормотал:
– Бить девственников лифта – это ваш местный обычай?
«Неужели я только что ударила этого красавца в лицо? – спросила я саму себя и тут же ответила: ‒ Да, а непосредственно перед этим предложила скрасить его одинокий спуск в лобби».
Черт, мне повезет, если удастся покинуть этот лифт не в виде связанного представителями правопорядка преступника.
Надеясь физически сдержать свою словесную рвоту, я прикрыла рот ладонью, и теперь мои слова доносились до незнакомца сквозь плотно сжатые пальцы.
– Нет, обычно я не бью красивых мужчин.
– Красивых? – улыбаясь, спросил он. – Что ж спасибо за комплимент. Интересно, а зависать в этой штуковине между этажами – это еще один местный обычай? И, кстати, у тебя отличный удар справа.
– Да, знаю. В последнее время я использую правую руку больше, чем обычно, - не подумав, ляпнула я и шокировано замолчала. Казалось бы, что к этому времени мой мозг уже должен был акклиматизироваться к присутствию мистера Божественный Костюм. ‒ П… прости. Что ты спросил? – заикаясь, выдохнула я.
– Лифт. Он часто ломается? Эй, все в порядке? Ты побледнела. У тебя ведь нет приступа клаустрофобии, верно?
«Только не это! – мысленно орала я. ‒ Неужели я оказалась объектом варварского психологического эксперимента для исследований какого-то университета? Я на такое не подписывалась!»
– Нет. Здесь просто немного душно, к тому же я сегодня не обедала. А чуть ранее провела в воображаемой клетке спарринг-бой с Мимом. Трудный выдался денек. Ответ на твой первый вопрос – тоже «нет». Лифт древний, но, как правило, надежный.
Парень усмехнулся, заметив, как я сделала глубокий вдох, наполняя легкие кислородом после своей эпической речи, как мысленной, так и вербальной.
– Давай попробуем связаться с обслуживающим персоналом по аварийному телефону? – предложил он и наклонился, чтобы открыть маленькую дверцу на панели лифта. – Возможно, они хотя бы смогут доставить сюда пиццу?
Сейчас его лицо находилось ко мне очень близко, но я, будучи образцовой леди, не поддалась искушению облизать красивую точеную челюсть.
– Черт!
Крепкое словцо, сорвавшееся с губ моего «сокамерника», разрушило зарождающуюся фантазию с участием моих губ и его челюсти.
‒ Раньше я никогда не пользовался этими красными телефонами, ‒ продолжил тот, не подозревая о моих мыслях, ‒ но, думаю, что мертвая тишина на противоположном конце линии – это плохой знак. Попробуем тревожную кнопку? Красный колокольчик, изображенный на ней, выглядит многообещающе.
Я кивнула. Он мог нажимать на любые кнопки, которые хотел, пока оставался стоять рядом со мной.
Мистер Божественный Костюм вдавил кнопку в панель, а когда отпустил, она вывалилась из своего гнезда на пол и закатилась куда-то в угол кабины.
Я хотела скаламбурить, сказав: «Ну, вот, тревога закатилась», но вовремя сдержалась.
Парень на секунду прижался головой к стенке кабины, а затем достал свой мобильник и снова выругался.
– Чёрт! Вне зоны действия сети. А у тебя?
Я безуспешно попыталась нащупать телефон в своей негабаритной сумке.
«Дьявол! Почему я не положила эту хреновину в боковой карман, как делают все нормальные люди?!»
Со стороны я, наверное, выглядела, как слабоумная, погрузив руку в сумку по самое плечо и шарясь по ее необъятному пространству в поисках телефона.
Наконец, я отыскала его. На самом дне! Кто бы сомневался.
– И на моем нет сигнала. Бьюсь об заклад, этот лифт можно использовать как убежище на случай ядерной войны. Теперь такие не делают.