Вот меня и припахали: я же как-то «объяснила» участникам НТО, что работать даже за четверть ставки полезно и приятно. Вот мне и пришлось заняться агитационной работой, еще в зачетную сессию пришлось. Только я ее повела совсем не так, как ожидали комсомольцы: никаких общих собраний, никаких лекций на тему «все в едином порыве…» Я просто среди НТОшников провела небольшие беседы чисто!информационного плана', то есть рассказал им, как отряд из МИИТа, вернувшись со стройки, в полном составе обзавелся автомобилями — и те, кто приобрел не «Победу», а «Москвич», сделали это исключительно из личного скупердяйства. И посетовала, что в такие отряды «без опыта работы» вообще никого не берут. Правда, я умолчала о том, что это был отряд мостовиков, а на постройке мостов (в особенности через заполярные реки) работать крайне тяжело. Да и кроме почти готовых «профи» туда все равно никого не возьмут, к тому же и мостов через великие реки в СССР строится не очень-то и много. Но парни информацию впитали, а уж по всему институту она вообще со скоростью степного пожара разлетелась…
Но вот когда сессия закончилась, мне же пришлось и в МВТУшные московские отряды пополнение распределять. Именно пополнение: небольшие группы аспирантов (первогодников в основном) и стажеров приступили к работе еще в апреле, а уж когда сессия началась (еще зачетная), то там уже за сотню человек их трудилось. Потому что первым начали строить общежитие как раз аспирантское — и они были самыми заинтересованными «строителями». А теперь каждому аспиранту на стройке нужно было «назначить» под командование и десяток студентов. Тоже работенка не самая веселая и очень, очень объемная.
Казалось бы: чего уж проще, расставили студентов по росту или по алфавиту и «на первый-второй рассчитайсь!» — а вот фигушки: во-первых, я сама настояла, что под командой одного «старика» должно быть не больше семи человек, что автоматически поднимало задачу сформировать совсем уже новые группы, во-вторых, не все эти «старики» годились на роль руководителей хотя бы таких мелких групп, в третьих еще и иерархию «командования» следовало сформировать. Да еще как-то учитывать и личные пожелания парней на тему «кто с кем вместе работать хочет» — и все это нужно было проделать буквально за несколько дней. Часть работы я, конечно, еще в сессию проделала, но и осталось «непристроенных» товарищей немало — так что уж потрудиться пришлось именно «от рассвета до заката». Но в конце концов и с этим удалось покончить, хотя кое-кого (человек под двести) все же пришлось распределять сугубо волюнтаристским способом…
А когда я закончила и вытянула, наконец, ножки, растянувшись на кроватке, с полигона в Нахабино вернулись соседки. И Женька мне с восторгом рассказывала, как прошли испытания ракет. Как раз эти две лично и стреляли — потому что именно их группа разработала и изготовила для прицелов хитрые объективы-трансфокаторы (тепловой прицел был еще весьма далек от завершения и ракету наводили по красному фальшфейеру), Женька с восторгом делилась со мной достижениями подруги: Валя из семи тестовых пусков в цель попала шестью ракетами. Попала на расстоянии в три с половиной километра! А у нее самой успехи были скромнее, хотя и не по ее вине: у трех ракет во время полета просто оборвался провод. Зато про два произведенных Женькой поражения цели мне очень спокойно Валентина поведала:
— У нас же две ракеты были уже не практическими, а штатными, и солдатики с полигона для них интересные мишени подобрали.
— Не солдатики, а офицеры! — возразила ей Женька, — а один вообще генерал!
— Ну, а общем один раз Женька стрельнула по настоящему «Тигру». А потом старший их…
— Генерал!
— Ну да, старший, он все расспрашивал, что мы тут испытываем, попросил нас в другой танк стрельнуть, ну чтобы посмотреть что получится. Он, танк этот, далеко стоял… Парни наши ему рассказали, что ракета любой иностранный танк за четыре километра сожжет даже в лоб, Он, видеть, не поверил — ну а Женька его ровно за четыре километра и сожгла. Ой и крику было!