Том безо всякой легилименции легко понял, что Белла все знала и опоздала нарочно, а он ей невольно подыграл, продлив их занятие до прихода Лестранжа.
— Я просто не хочу за Лестранжа замуж, — пояснила Белла и состроила Тому озорную и умильную мордочку.
— Лестранж давно женат, — заметил Том, он ждал уже две недели, когда его ошеломят, вот его и ошеломили.
— За Рудольфа не хочу замуж, — пояснила Белла и наклонилась, чтобы поцеловать Тома. — Вообще ни за кого замуж не хочу. Только за тебя.
— Если ты всякий раз будешь валять меня по полу, когда тебе не понравится очередной жених… — сердито начал Риддл, а резвая Белла уже вскочила на ноги.
— А ты это прекрати, — предложила Белла. — Сделай мне предложение, и больше никто ко мне приставать не будет. У тебя ведь не решатся отбивать, правда?
Хотя думать над тем, что Белла выкинет в следующую встречу, было даже немного забавно, Риддл понимал, что он действительно должен все это прекратить — шалости Беллы уже дошли до того, что распался выгодный брачный сговор, над которым, оказывается, работали и Блэки, и одноклассник Риддла, а Белла еще и самого Риддла в крушение этих планов впутала. Что-то подсказывало Риддлу, что подобное будет происходить еще не раз, если Белла не попадет в твердые руки, чью власть она примет — и на этом месте Риддл задумался о том, почему бы, черт возьми, и нет. Белла была из младшей ветви Блэков, но вполне могла оказаться наследницей Сигнуса, потому что у Сигнуса и Друэллы не было сыновей; Риддла признавали наследником Слизерина разве что его школьные друзья, и родство с Блэками ему было бы выгодно; но истинную причину, по которой мысли Риддла текли в сторону «почему бы и нет», выдавали его размышления о том, действительно ли аристократические семьи в магической Британии воспитывают девочек в такой строгости, что брак с ними сводится к производству наследников.
Возможно, Риддлу стоило думать поменьше и просто положиться на интуицию Долохова, который советовал брать не раздумывая и предсказывал Риддлу такую бурную и веселую жизнь, что и умирать не надо будет. Но Риддл вспомнил беднягу Розье, женившегося на девушке из одного из священных двадцати восьми семейств и после этого нередко в дружеском кругу вопиявшего, что лучше бы он пошел в монахи, — и Риддл крепко задумался над желанием Беллы ждать до свадьбы.
Поэтому на следующем занятии уже Белле пришлось опасаться того, что у Риддла на уме, раз он первым делом запечатал двери. Белла с каким-то сладким замиранием сердца ускользала и отбивалась от его заклятий, а неожиданно веселый Том Риддл все длил и длил ее ожидание: она проиграла ему уже трижды и получила все тот же отстраненный разбор ошибок, а не особое наказание за невнимательность.
А вот на четвертый раз Том дождался нужного положения в пространстве и достаточно большой бреши в защите, и его необычное заклинание распластало Беллу по стене, а вслед за тем и сам Том прижал ее к стене и начал целовать.
Голова Беллы была свободна, она только не могла двинуть ни рукой, ни ногой, словно их притянули к стене невидимые кандалы, и сначала ей понравились такие поцелуи, но потом Риддл слишком вольно воспользовался правом победителя и полез под юбку.
— Нельзя! — вскрикнула Белла, извиваясь в невидимых путах, а рука Тома скользила по ее ноге все выше и выше.
— Ты сама целый месяц толкала меня к этому, — с ухмылкой сказал Том, думая про себя, когда же он наткнется на какие-нибудь впечатляющие панталоны, — а потом Том ощутил, что там нет не только панталон, но и вообще ничего другого, и скользнул рукой туда, куда и собирался добраться.
Белла перестала вырываться и вздрогнула уже по-другому, а Том подобрался к ее уху, укусил за мочку и провел по шее языком вниз, чувствуя, как юное гибкое тело отвечает на движения его руки и само тянется к нему навстречу.
Следующей ступенью был шнурок на корсете, чье ослабление было встречено только негромким «Нет…», но движения бедер навстречу руке Тома говорили «Да!», и он рискнул отпустить заклятие, сковавшее руки Беллы.
— Мне прекратить? — с сатанинским весельем спросил Том, ненадолго перестав дразнить Беллу пальцами, но она сама не собиралась останавливаться, и упавший корсет и обнажившаяся грудь ее больше не смущали.
— Продолжай… — выдохнула Белла, обнимая своего Тома, и ее прерывистое дыхание разрывало слово на отдельные слоги, — пожалуйста…
Том наклонился к задорно торчащим сосочкам, чтобы пройтись по ним сначала губами, потом кончиком языка, а потом немного куснуть — и в этот момент Белла начала вскрикивать и схватила Тома за плечи так, что чуть не свернула ему шею.