Наконец, когда остальные разошлись, с Томом остались только Арктур, Поллукс и Орион как наследник Арктура.
— Я обещал вам, лорд Арктур, что в магической Британии не будет войны, — произнес Том Риддл, четко отмеряя слова. — Вы обещали в обмен на мир свою помощь с моим решением проблемы грязнокровок. Я не обещал вам отдать свою сеть, следящую за магией — но я, конечно, готов предоставить в ваше распоряжение ее возможности. За отдельную цену.
— И какая же цена тебе кажется справедливой? — спросил Арктур, он и не очень был рад этому разговору, и не стал бы уважать своего внучатого зятя, если бы этот разговор не случился.
— Пусть Сигнус сделает Беллу своей наследницей.
— Ух, дорого-то как! — сразу же среагировал Поллукс Блэк, отец Сигнуса.
— Это семейное дело, Поллукс, — мягко сказал Арктур. — Белла будет хорошей наследницей твоему сыну, а ее первенца мы примем в наш род…
— Нет, — твердо ответил Том Риддл, и что-то в его голосе напомнило Блэкам, что они говорят с Темным Лордом — не только с тем, у кого достанет магии, чтобы легко справиться с ними тремя даже в их доме, но еще и с тем, у кого достаточно своих союзников, — с тем, кого они только что просили, чтобы вставшая на горизонте война все-таки не начиналась.
— Вы бы не предложили Чарлюсу Поттеру принять первенца Дореи в ваш род, — почти без упрека сказал Риддл. — Вы не предложили бы этого ни Лонгботтому, ни Прюэтту. Наследство — это деньги. Наследник — будущее рода.
— Я не хочу, чтобы на родовом древе Блэков осталась только одна живая ветвь, Том, — уже по-человечески, без хитростей, сказал Поллукс. — У Сигнуса и Друэллы нет сыновей. Пусть ваш с Беллой третий сын примет нашу фамилию. Наследство — это действительно только деньги.
— Мы договорились, — весело кивнул Риддл, его позабавила мысль о том, что теперь еще очень долго родственники не отвяжутся от Беллы и будут требовать от нее не только наследника, но и третьего сына.
— У тебя еще нет твоей сети, — заметил Арктур. — А мы пока не объявляем Беллу наследницей Сигнуса. Ты понимаешь меня?
— Иди к невесте, Том, — благословил Поллукс. — Удачи тебе с сетью — и с тем, чтобы Белла тебя слушалась, тоже удачи.
Белла, конечно, дожидалась Тома в коридоре по дороге к большому залу, мимо которого Том не смог бы пройти.
— Ты рад? — спросила Белла, подпрыгивая на месте, как маленькая девочка. — У тебя все получилось?
На второй вопрос Белла и сама знала ответ, она подслушала разговоры тех, кто выходил с переговоров до Тома, и на самом деле ей просто хотелось увидеть улыбку на любимом лице, кинуться Тому на шею и повиснуть на нем, обхватив его ногами — что она почти сразу же и сделала.
— Мисс Блэк, ведите себя прилично, — весело сказал Том, но у Беллы был уже приготовлен на это очередной неожиданный ответ.
— Уже все можно, — произнесла Белла Тому в ухо жарким шепотом. — Если ты поладил с дедом, он не даст нашим глупостям мешать вашим серьезным делам.
Темный вихрь аппарации закрутил их обоих, и у Беллы немного помутилось в глазах, а очнулась она словно в собственном сне, и Том уже осторожно опустил ее на свою постель.
— Тебе не страшно? — спросил Том, и только сейчас Белла увидела в его глазах, какая в нем спрессована сила и с каким она все это время играла огнем.
— Я отчаянная, — ответила Белла и рванула шнурок корсета.
IV
Многие ровесники завидовали Риддлу, чья свадьба с юной красавицей прогремела в волшебном мире даже громче, чем если бы Риддл захватил Министерство. Да и реакция была более однозначной — власть Темного Лорда приняли бы далеко не все, а вот теперь все были согласны, что наш Темный Лорд — молодец и орел, и даже победа кое-кого над Гриндельвальдом не идет в сравнение — в конце концов, кому нужен старый костлявый фриц, кроме разве что извращенцев?
Тем, кто был очарован искристыми глазами Беллы и ее озорной улыбкой на свадебных колдографиях, вряд ли пришло бы в голову, каким испытанием может быть такая разница в возрасте. Для Беллы начиналась новая жизнь, о которой она мечтала и которую она ждала; для Тома продолжалась его старая жизнь, которую он давно устроил так, как ему надо. Белла была так счастлива, что даже не думала о медовом месяце и свадебном путешествии — на второй день после свадьбы ей пришло в голову что-то испечь, и в кухне стоял дым коромыслом. Том на второй день после свадьбы вызвал Долохова и Нотта, поставил перед ними задачи, связанные с будущей сетью, и застыл над исписанным пергаментом, пытаясь увидеть так нужную ему свертку по трем переменным.