Пока что повсюду царил идеальный порядок, если не считать мелких нарушений правил уличного движения, которых Липст раньше даже не замечал, зато сегодня, к великому удивлению, видел очень ясно.
Улицы были полны спешащими людьми. Народ возвращался домой с заводов, мастерских и учреждений. Люди шли торопливо, не оглядываясь по сторонам. Это было время большого прилива, затопившего и тротуары, и трамваи, и троллейбусы. Быстро схлынув, он оставил после себя женщин с хозяйственными сумками и матерей, забегавших в детские сады за ребятишками. Наступило недолгое затишье, а затем движение снова оживилось. Принарядившиеся мужчины и женщины направлялись в театры и концертные залы. Появились мечтательные парочки. Вышли «подышать свежим воздухом» крикливо одетые юнцы.
Темнота сгущалась. Один за другим вспыхивали огни. Лампы фонарей напоминали Липсту стеклянные поплавки, к которым рыбаки подвязывают сети. Все, что не вылавливалось из ночной тьмы, тонуло и пропадало, как в пучине моря.
— Ни черта нет, — Угис с кислой миной подвел итог первому часу обхода. — Хоть бы какой захудалый пьяница подвернулся, а уж о порядочном хулигане и мечтать не приходится.
— Дело обычное, — ухмыльнувшись, согласился Робис, — того, что надо, никогда нет.
Здоровенный усач в кожаной тужурке и высоких с отворотами рыбацких сапогах пытался зигзагами переправиться через улицу. Такси, ехавшее навстречу, затормозило в последний момент. Усач прыгнул на тротуар, плюнул с досады и сызнова отправился в путь на другую сторону улицы, напоминая собой лавирующий парусник.
Робис свистнул.
— Гражданин, вы нарушаете правила уличного движения!
Усач нехотя оглянулся.
— Чего? Чего?
— Вы нарушаете правила уличного движения, — повторил Робис.
— А вам какое дело? Вы кто такие?
— Комсомольский патруль.
Липст отвел взгляд в сторону. Ему было немного неловко. Робис сказал: «Комсомольский патруль». Получилось, что вроде и Липст комсомолец. И вообще имел ли он право делать замечания другим? Не было ли простой случайностью, что Липст стоял сейчас вместе с патрулем? Вчера, например, вместо вон той парочки неправильно переходили улицу они с Юдите…
Усатый угрюмо поворчал, но все же вернулся на тротуар.
Обход продолжался. В каком-то парадном Ия услышала подозрительную возню.
— Вперед! — Угис, не теряя времени, распахнул дверь.
Крепкий паренек лет десяти молотил кулаками мальчугана поменьше. Малыш защищался вяло, но орал здорово.
— Ага! — Вия схватила агрессора за руку. — Ты почему бьешь мальчика? Разве тебя в школе учат драться?
Старший не выказывал никаких признаков раскаяния. Скорее он был удивлен.
— Так это же мой брат, — сказал он.
— А за что ты его лупишь?
— За то, что он ябеда!
Малыш, всхлипывая и сморкаясь, боязливо пятился к двери. Старший подобрал с пола шапку, обтер ее рукавом и нахлобучил брату на голову. Они убежали вдвоем.
— Ты слышал, что он сказал? — немного погодя заговорила Вия.
— Да, — заметил резонерским тоном Угис. — Я считаю, что в данном случае мы соприкоснулись не с хулиганством, а с одной из нерешенных проблем педагогики…
После одиннадцати стало беспокойнее. Подвыпивший мясник нарушил ночную тишь, выводя истошным голосом арию Каварадосси:
Он умолк после первого замечания, долго извинялся и потом засеменил мелкими шажками прочь. Под мышкой освистанный «Карузо» держал разлезшийся сверток со свиными ножками.
Возле двери «Баньки» буйствовал выброшенный из танцзала нарушитель порядка. Не в меру ретивый танцор хотел вернуться в зал через окно второго этажа и довольно ловко карабкался по водосточной трубе.
— Слезай! — крикнул Робис.
Вместо ответа парень швырнул ему в лицо липкий комок обмусоленной жевательной резинки. Это уже явно выходило за пределы вежливости.
— Обезьяний вид еще не дает права вести себя, как обезьяна, — разозлившийся Робис схватил юного хама за штанину.
— Не так фамильярно! — тихонько шепнул Угис на ухо Робису. — Говори с ним поофициальнее. Мы же представители власти.
Этого парня они не отпустили с повинной, а доставили в штаб.
Около полуночи из ресторана вывалилась шумная компания. Распалившиеся драчуны вошли в азарт и подняли на тихой улице невообразимый переполох.
— Патруль, вперед! — крикнул Угис.
Тут предстояло дело серьезное — это было видно с первого взгляда. Робис нахмурился. Тех четверо, и, судя по виду, они готовы на все.