Липст и Робис подтолкнули тяжеловеса к барьерчику.
— О чем вы говорили? — спросил Робис. — Я что-то ничего не понял.
Из милиции Липст с Робисом побежали в поликлинику. В приемной они застали Ию и Вию.
— С Угисом все еще возятся, — взволнованно сообщила Вия. — Ужасно долго. Наверно, бедняге натягивают новую кожу.
В противоположность шумной сутолоке отделения милиции погруженная в сон поликлиника казалась островком покоя и тишины. На стене мерно тикали часы. Сквозь матовые стекла из кабинета дежурного врача пробивался свет. Время от времени доносился старческий голос, иногда раздавалось чье-то юное сопрано. Звякали металлические инструменты.
В приемной царил приятный полумрак. Резко пахло какими-то лекарствами. Наконец белая застекленная дверь отворилась. Врач и сестра бережно вывели Угиса в коридор. Липст не ожидал ничего подобного. Угиса можно узнать только по пиджаку и большим ботинкам. Голова превратилась в круглый марлевый шар, из которого выглядывали наружу лишь глаза, курносый нос и рот. Обе руки тоже перевязаны.
— Вашему приятелю повезло, — сказал врач. — Двадцать семь ранений, но все легкие. Исключительный случай.
— Не забудьте завтра прийти на перевязку, — напомнила сестра.
— Уги, милый, тебе очень больно? — сочувственно спросила Вия. — Дай-ка помогу надеть пальто.
Угис энергично затряс марлевым шаром.
— Ерунда, — сказал он, — завтра выйду на работу.
— Не будем говорить об этом сегодня. — Робис счел за благо перевести разговор на другую тему.
Угис попробовал пошевелить забинтованными руками.
— Зеркальца ни у кого нет? — спросил он.
— Нету, — покачала головой Ия.
— У меня тоже нет, — у Вии всегда все как у Ии. — Осталось в сумочке. Ия сказала, в патруль сумку нельзя с собой брать. А ты выглядишь очень здорово!..
Зеркало оказалось в коридоре. Угис так близко наклонился к нему, что стекло запотело от дыхания. Он изучал свою внешность пристально и долго. В конце концов Угис испустил тихий вздох:
— Могло быть и хуже. Вот только ушей жаль — очки цеплять не за что.
И уже почти весело добавил:
— Зато не надо специально делать луковицу для карнавала. Присобачить только зеленые перья — и порядок. А может, лучше одеться под марсианина?
«Что ты скажешь! Он еще о карнавале толкует!» — восхищенно подумал Липст.
— Можно и под марсианина, — согласился Робис.
— До карнавала еще целых три дня, — добавил Липст.
Вия взяла было Угиса под руку, но тот вырвался.
— Пусти, Вия! Что ты делаешь! Я все же мужчина!
— Ты даже больше, чем мужчина, — сказала Вия, однако снова взяла Угиса под руку. — Ты — герой!
Липст вызвался проводить их до общежития.
— Не стоит. Мы поедем на такси, — сказал Робис. — «Победа» как раз возьмет четверых. Ну, пока.
Такси с зеленым глазком не заставило себя долго ждать. Липст помог усадить Угиса на заднее сиденье между Ией и Вией. Робис сел рядом с шофером, назвал адрес и захлопнул дверцу. «Победа» тут же на углу развернулась и умчалась. Липст еще успел заметить, как Угис и Вия помахали ему руками.
Липст постоял, пока машина не скрылась вдали, и посмотрел на часы. Половина второго! Идти на трамвайную остановку уже не имело смысла. Липст поднял воротник, сунул руки в карманы пальто и пошел домой.
Бровь болела, однако настроение Липста постепенно поднималось. «Ничего, выздоровеет Угис, — рассуждал он. — Главное — кости целы».
Перебирая в памяти события сегодняшнего вечера, Липст повеселел. Взять хотя бы встречу с лейтенантом. Чем плохой номер? Наивный старикан! Там, в милиции, Липста даже зло взяло на него, а теперь хотелось смеяться на всю улицу.
В случае с рецидивистами юмора было меньше, но и тут патрулю, надо сказать, повезло. Свистка испугались! Как там сказал Угис:
— Ступайте домой, уважаемые граждане.
И Вия, кажется, добавила:
— Тихонько, на цыпочках…
Липст представил, как четыре громилы пойдут домой на цыпочках, и окончательно развеселился. Потом пришла в голову вовсе нелепая мысль: а что, если бы с ними была еще и Юдите! А впрочем, почему бы и нет? Ведь пошли же Ия и Вия…
Эта идея оказалась счастливой находкой, и он тут же дал волю воображению: представил, как храбро бьется с хулиганами, чтобы защитить Юдите, слышал, как Юдите восхищается им, ощущал ее пальцы на расшибленном лбу.
Однако вскоре Липст одумался и стал себя ругать. Идея была идиотской до предела. Шутки шутками, дело-то все-таки опасное… Нельзя забывать про забинтованную голову Угиса. Как он посмел хотя бы в мыслях допустить, что Юдите могла подвергнуться опасности? И разве можно сравнивать Юдите с Ией и Вией, которые в замасленных комбинезонах вкалывали у конвейера наравне с мужчинами, а до этого работали на железной дороге — выгружали вагоны с песком и таскали рельсы… И вообще, кого можно было сравнить с ней?