— Давно вас, начальник, не было видно. Слишком много работаете, как бы не надорвались.
— Какой же я начальник? — удивился Зимин.
— Какой есть! — Чепалов довольно засмеялся.
— Это одна видимость.
— Странно, а мне казалось, что вы допрашиваете меня по долгу службы?
— Это недоразумение. Провокация.
— Зачем вы мне это говорите?
— Потому что я такой же человек, как и вы!
Претворяться не было больше сил, и Зимин рассказал Чепалову обо всех своих подозрениях. Самое интересное, что ему эта откровенность и открытость ничем не грозила. Ну, узнает Горский, что он разболтал о своем положении пациенту, что изменится? Его самого сделают пациентом? Напугали! Он и так пациент. С его сознанием давно работают и без всякого повода. Точнее, повод был придуман еще на Земле.
— Это многое объясняет, — глубокомысленно сказал Чепалов.
— Не понял, — признался Зимин.
— Вы вели себя очень странно для инквизитора. Мы с ребятами говорили о вас. Решили, что вы или провокатор, или один из нас.
— И что вы думаете сейчас?
— Вы — один из нас.
Эти слова прозвучали для Зимина, как высшая похвала. Трудно было ожидать, что Чепалов поверит ему вот так сразу. Но это случилось, и это было замечательно! Зимину хотелось действовать.
— Вы поможете мне убежать с Луны?
— Да. Мы готовим побег. Дело рискованное, опасное для жизни. Если вы согласитесь, эвакуацию можно будет провести через три дня.
Нельзя сказать, что Зимин с радостью согласился на предложение Чепалова. Одно дело — чувствовать себя свободным человеком, и совсем другое — рисковать ради этого жизнью. Тем более, что он считал себя свободным, и оставаясь на Луне. Нужно было все взвесить, чтобы потом не пожалеть. Принять окончательное решение мешало то, что он очень плохо представлял, как устроена в настоящее время жизнь на Земле. Стоит ли менять мыло на шило?
— Чем мы займемся, когда вернемся на Землю? — поинтересовался Зимин, когда рабочий день закончился.
— Наукой, психофизикой. А почему ты спросил?
— Да так, к слову пришлось. Однажды командировка закончится. Хочу быть готовым к перемене в судьбе.
— Соскучился по Земле?
— Нет. Я плохо помню, как там было.
— Тебе понравится.
— А нас отпустят?
— Конечно. Если справимся с работой на Луне.
— Разве это возможно?
— Нам осталось совсем немного.
На этом разговор закончился. Зимин понял, что этот человек правду ему не скажет. А раз так, то и спрашивать его не следует. Вот он удивится, когда Зимин смоется с Луны. И еще подумал о том, что ему Горского не жалко. От одной мысли, что человек, бесцеремонно вторгающийся в его голову, когда ему захочется, рассчитывает, что будет проделывать это с тупой сосредоточенностью и после возвращения на Землю, у Зимина непроизвольно пальцы сжимались в кулаки. Какая самоуверенность! Вот в чему приводит бесконтрольность и безнаказанность! Придется согласиться на предложение Чепалова.
В медицинском отсеке, куда Зимин зашел за глазными каплями, он встретил Нину.
— Как твое здоровье? — спросила она.
— Не жалуюсь.
— Что это значит? Ты страдаешь, но не желаешь никому показывать, как ты страдаешь? Или чувствуешь себя плоховато, но терпишь, потому что привык? Или ощущаешь себя абсолютно здоровым человеком?
— Что-то среднее между вторым и третьим.
— Молодец!
— Почему ты так странно выражаешься?
— Мне приходится читать очень много классической литературы. Это откладывает отпечаток на мой лексикон. Ты не обращай внимания. Я не хочу тебя обидеть.
— Ты подружилась с Горским. Ты с ним обсуждаешь литературные новинки?
— Нет.
— А о чем? О чем можно говорить с этим человеком?
— Чаще всего о психофизике.
— Ты разбираешься в психофизике?
— Нет, — засмеялась Нина, — но это не мешает мне давать Горскому полезные советы.