Его глаза горели и, казалось, если бы мог, он бы прожёг во мне дыру.
- Бернард, мы же - взрослые цивилизованные люди, зачем причинять боль и обманывать себя и друг друга!
- А и не обманываю никого, я не хочу разводиться и мне не больно!
- Это хорошо, - отвернулась я, - главное, что тебя все устраивает!
Стало безумно обидно. Оказывается, в нашем браке только одному человеку должно быть хорошо! Так пусть один в нем и остаётся, я этого и хочу в сущности.
- Мне надоело притворяться! Я хочу уйти, отпусти меня, пожалуйста!
Он схватил меня за плечи и прижал к спинке дивана:
- Куда ты собралась, малышка? Неужели тебе так плохо со мной? Я знаю, что ты уже давно меня не любишь и не хочешь, надеялся, ты сохранила хотя бы каплю уважения ко мне, но и его, как я погляжу, уже нет.
Он слегка меня тряхнул.
- Берни, поверь, так будет всем лучше...
Не договорила, он сжал мое лицо ладонями и принялся кусать мои губы с диким остервенением.
Боль от этого неистового полупоцелуя-полунаказания сковала мое тело стальным обручем. Я даже сопротивляться не смогла, а позволила меня истязать. А когда ощутила металлический привкус на губах все-таки попыталась протестовать.
- Да прекрати же ты наконец, мне адски больно, и, по-моему, тебе даже нравится, когда я вся сжимаюсь от твоих ласк, которым позавидовал бы самый опытный палач.
- А я считаю, тебе нравится, - и он вцепился в мое запястье, заводя руку мне за голову, - скажи, что тебе нравится!
Он буквально шипел мне в лицо.
- Мне неприятно! - сквозь зубы процедила я.
- Потерпи, и болезненные ощущения перейдут в сладкое возбуждение, - он прошептал мне на ухо и его губы опустились на мою шею, а зубы вцепились в нежную тонкую кожу.
- Я так тебя люблю, Маргарет, что готов перегрызть тебе сейчас горло, лишь бы ты не уходила и всегда была только моей.
- Остановись, Берни, я не хочу всего этого! И я... - захлёбывалась, - я уже не люблю тебя!
Он моментально поднял на меня полный непонимания взгляд:
- А ты думаешь, я не понял, да ты меня никогда не любила, Мэг, просто поддалась на мои уговоры и вышла замуж. Я же не дурак. Я наоборот тебя безумно люблю, и прощаю тебе такое безразличие, но отпустить... Нет, этого не будет! А я тебе скажу, как будет с наибольшей вероятностью: ты перебесишься и родишь мне ребенка.
Он взял меня за подбородок:
- Ты, Маргарет Кроули, перед Богом и людьми поклялась быть со мной, и ты останешься. Пока я сам не решу, что тебе пора.
Все мое тело била мелкая дрожь, пальцы занемели, искусанная кожа пекла, но ещё больше меня выжигало изнутри, от безысходности, распирающего гнева и отчаяния.
- Ты не можешь меня удерживать, мы будем только страдать! - я пыталась воззвать к его разуму.
- Только ты будешь страдать, если не примешь неизбежное!
Его руки уже были под моей одеждой.
Я вырвалась и вскочила с дивана.
- Ты меня плохо слышишь и понимаешь??? Я сказала НЕТ и я настроена на развод. И у меня есть другой!
- Ты прям фурия в гневе, - его улыбка была злой и ироничной. - Другой? Кто-то из тех слабаков-танцовщиков, так большинство из них геи, или тебе стал нравится анальный секс? А Мэгги? Это мне - не соперники! Ты наиграешься и все равно приползешь ко мне под бочок, милая!
- Ты так просто об этом рассуждаешь, - я даже удивилась, - то есть я могу спать с кем хочу? Лишь бы возвращалась к тебе?
- Нет, ты неверно поняла, золотце, это означает, что я прощаю тебе твою дерзость и твою измену! Но, если ты ещё попробуешь такое проделать, я тебя не трону, я лучше уничтожу твоего любовника и сделаю это так, что ты будешь корить себя в том, что случится! Есть тысячу способов сломать человека и поверь, я уж в этом преуспел.
- Угрозы, Бернард? Да ты жалок!
- Предупреждение, Мэг, не более!
- Ты не посмеешь!
- О, моя дорогая девочка, я не убийца, но есть вещи намного хуже самой смерти, и любой, кто, к тебе впредь прикоснется, будет немедленно и безжалостно наказан. А твое личное наказание - я!
Потом он схватил меня, как вещь под мышку, и потащил в спальню.
- Сейчас я вытрахаю из тебя всю дурь, и ты забудешь про других раз и навсегда. Ты - моя супруга и только я - хозяин твоего тела!
Он схватил коробочку с противозачаточными таблетками, которые мирно покоились на прикроватной тумбе, и выбросил прочь:
- Тебе это больше не нужно, очень надеюсь, что рождение ребенка избавит тебя от глупостей.
- Эндервуд, это уже прямое насилие, я могу вызвать полицию, - хотела взять мобильный и уже доставала его из кармана джинсов.