- Нет, это скорее провидение, - прогнав неприятные воспоминания, девушка подняла взгляд на Николая. – Идеи Сведенборга несостоятельны, к сожалению. Умирая, вы не возвращаетесь в свою же собственную жизнь, которую очистили от грязи и сделали ярче и приятнее. Это казуистика, хоть и красивая.
- Тогда почему мы с вами здесь?
- Только потому, что я так хочу.
- А если бы вы этого не хотели?
- Вас бы здесь не было.
- Но я был бы в другом месте?
- Без сомнения.
Мария, конечно, была не вполне откровенна, но как объяснить человеку то, что она и сама до конца не понимала? Все сложно и в то же время проще простого. Мимо них прошла пожилая китаянка, на спине которой сидел ребенок трех-четырех лет – малыш увлеченно жевал что-то и с любопытством разглядывал европейскую парочку, которая не вписывалась в его представление об окружающем мире. Девушка отвернулась, чтобы не видеть, как он пойдет в школу и, закончив несколько классов, отправится работать на фабрику, где будет выполнять одни и те же обязанности всю свою недолгую жизнь, пока пожар, произошедший по вине нерадивого хозяина, не оборвет ее. Пожилая женщина, которая к тому времени превратится в глубокую старуху, через двадцать лет опять пройдет этой же дорогой, и на ее спине будет опять сидеть ребенок – теперь уже сын того, кто сейчас оглядывается, пытаясь перехватить взгляд Марии.
- Вы чем-то расстроены? – девушка заметила, что Николай наблюдает за ней, и улыбнулась – незачем было посвящать его в переживания, которые не имели к нему никакого отношения. Сочувствие крадет силы, которых у поэта и так оставалось не много, поэтому она ответила просто:
- Да, но это личное.
- Я только что понял, что практически ничего не знаю о вас, - воспитание не позволило молодому человеку продолжать расспросы, и он переключился на другую тему. – То ли вы ангел, то ли демон. Мне, конечно, хочется верить в первое, но и второй вариант интересен. Скажите, Машенька, чем я заслужил встречу с такой, как вы?
- А какая я? – представив себя в роли посланника небес – в белых одеяниях и с крыльями за спиной, Мария рассмеялась.
- По меньшей мере, не такая, как все, - серьезно заметил Гумилев. – Признаюсь, я смущен и до сих пор пребываю в некоторой прострации. Допуская, что вы мне снитесь, я должен допустить и тот факт, что вся эта история с арестом также не более чем дурной сон. Если же считать все происходящее со мной реальностью, то вся система мироздания, к которой я привык, рушится. Не могу сказать, что я расстроен – у меня было много претензий к жизни. Однако все же хотелось бы определиться: кто вы и что вы? И в какой реальности я нахожусь сейчас? И в реальности ли?
- Вы ведь разговариваете со мной. Значит, как минимум, существуете. Не это ли главное?
- Пьяница в кабаке тоже существует, но я бы не хотел оказаться на его месте, - возразил поэт.
- Хорошо, я объясню, насколько это возможно, - кивнула девушка, подумав. - Существует великое множество гипотез о многомерности нашего мира. Конечно, большая их часть не выдерживает никакой критики, но некоторые идеи содержат крупицы истины, соединив которые, можно получить более или менее верное представление о вселенной. Смысл не только в том, что ничего не исчезает бесследно. Это и так понятно. Но дело в том, что размер – это величина, придуманная человеком для простоты восприятия действительности. Так же, как насыщенность, твердость и так далее. В действительности же невидимое может стать видимым – и наоборот. Природа оставила нам повсюду намеки и подсказки, но мы не желаем замечать их, воспринимая как данность. На самом деле научный прогресс сыграл с нами злую шутка – теперь мы можем объяснить все с помощью формул и теорем, истинность которых никто из обывателей не оспаривает.
- Вы противница научного подхода? – удивился поэт.
- Не совсем. Я противница навязывания мнения, будто наука есть последняя инстанция. Впрочем, это совершенно не важно, я отвлеклась. Вам повезло – вы не только не утратили связи с духовным миром, который существует рядом с нами, но и сами стали частью этого мира. Ведь стены, которые мы возводим, на самом деле являются дверьми, как это ни парадоксально. И самая главная стена – по которой мы сейчас с вами гуляем – и есть основное сосредоточение той энергии, о которой я говорю. Хотя я, наверное, выразилась не совсем верно, прошу прощения. Не энергия – скорее центр. Это как если бы вы вдруг запланировали в доме ремонт, разобрали перегородку между комнатами – и обнаружили бы в ней колонию муравьев. То есть целая цивилизация, о которой вы и представления не имели.