Меня тянуло к молодым балтийкам, но я бы рассердился и смутился, если бы кто-нибудь назвал их моими девушками. С того дня, как я познакомился с балтийками, вид их груди не позволял мне думать о них иначе, чем как о подругах. Две балтийки были моими друзьями, хотя иногда в моём присутствии они улыбались друг другу, словно они были двумя тётями, а я – их любимым племянником.
Я попросил двух молодых женщин научить меня их языку в обмен на то, что я научу их языку моего района. На первый урок они принесли в школу и предложили мне взять небольшую книгу об их родине. В книге были параллельные тексты на моём и их языках. Девушки хотели, чтобы я взял книгу домой и выучил слова их национального гимна на их языке и на моём.
Сначала я не хотел брать книгу. Она была тонкой и в бумажном переплёте, но иллюстрации в ней были раскрашены в насыщенные осенние цвета. Я перелистывал страницы и видел чёрно-зелёные леса, синие озёра с красновато-золотыми тростниковыми зарослями; многокомнатные загородные дома и замки; мощёные улицы и конные повозки. Я думал, что книга – семейная реликвия, но сегодня полагаю, что это было нечто, подготовленное и напечатанное после войны и спешно распространённое людьми, опасавшимися исчезновения целой страны.
Я аккуратно упаковал книгу перед тем, как отнести её домой. Весь день и вечер я изучал два варианта текста гимна. Мне хотелось удивить девушек на следующее утро, безупречно прочитав их собственные слова.
После этого они научили меня большему из своего странного языка. Я бы воспроизвёл всё, что знал; я бы всему придумал второе название.
в моем родном районе для травы, неба, облаков и даже луж под ногами.
Я решил научить свою девушку балтийскому языку. Она бы посмеялась, если бы я предложил изучать его открыто, прямо в школе, но каждое воскресенье днём я немного её учил. Я совсем забыл, что в моём районе сотни балтийцев говорят на языке, который я изучаю.
Я представляла себе свой новый язык как тайный код. Я представляла, как мои молодые тёти научат меня словам любви , глубины и мечты.
В тот вечер я говорил с отцом на балтийском языке. Я прочитал ему первую строку гимна родины двух молодых женщин.
Эквивалентные слова на моем родном языке:
Наша земля! Земля благородных героев !
Мне следовало бы знать, что скажет мой отец. Когда я рассказал ему значение выученных мною слов и название страны, к которой они относились, отец сказал, что с радостью сообщает, что никогда прежде не слышал названия этой страны, не говоря уже об имени какого-либо благородного героя, которого она породила.
Мой отец говорил яростно, но не злобно. В таких странах не было героев.
В таких странах были только рабы и господа. Если бы мы с ним родились в такой стране, говорил мой отец, нам пришлось бы кланяться, скрягиваться и снимать шапки налево, направо и налево, как только мы утром выходили из дома. Герцог, граф или помещик могли бы послать своих лакеев к нам домой, чтобы украсть хлеб со стола, деньги из карманов или даже вытащить наших сестёр и дочерей из постелей.
Не слова отца отвратили меня от изучения балтийского языка. Когда на следующее утро я попытался продекламировать девушкам их национальный гимн, я пытался произносить слова, которые читал, но никогда не слышал. Девушкам было неловко за меня, когда я выпалил свои странные звуки. Мы понимали, что нам придётся начинать всё сначала, говоря друг другу очень простые вещи; но через несколько дней девушки подружились с некоторыми девушками постарше, а я играл с парнями в футбол.
Молодой балтский мальчик в моей школе ухмыльнулся мне, но почти не знал ни слова на моём языке. Он был единственным балтийским мужчиной, которого я видел, но я понял, что толпы молодых балтийских мужчин жили в скоплении серых зданий, которые…