В те дни один из моих обычных маршрутов проходил мимо угла большого парк, где кирпичная стена на значительном расстоянии уступила место вертикальному Металлические шипы. В тот день, о котором идёт речь, моё внимание привлекла область необычайно яркого цвета, немного поодаль за забором. Я нажал кнопку лицом к вертикальному металлу. (Было неожиданно тепло, и я заметил, в то время, когда послеполуденное солнце имело гораздо большую силу, чем я предполагалось, что длинные шесты сохраняли тепло в течение удивительно долгого времени полудня.) Затем, взглянув на этот замечательный цвет, я увидел, что он произошел от густой грозди цветов, название которых на моем родном языке тигровая лилия.
Цветы поначалу казались настолько тесно собранными, что мне показалось, будто они наблюдая за тканью, созданной путем сшивания ста лепестков.
И поначалу, интенсивное свечение, которое привлекло меня, казалось, исходило из цветы все перехватили, на этот короткий промежуток времени, ровные лучи почти затонувшее солнце.
Но вскоре я заметил, что, хотя мозаика из лепестков была однородной, лилейного цвета, но все же один небольшой участок, странно контрастирующий с окружающей средой. На небольшом участке не было ни одного крошечного коричневого пятна или крапинки, которые появляются на Тигровые лилии так похожи на веснушки на золотистой коже. Это пятнышко без веснушек казалось странным. потому что это была единственная часть ткани, которая не напоминала кожу. Тем не менее, она была сама кожа: лицо мужчины, чисто выбритое и с отступающими от него волосами его лоб и глаза опущены.
Хотя моя собственная семья была сельскохозяйственной рабочей силой, я не был совершенно неосведомлен о обычаи дворянства. Моя мать в молодости имела дело с семья, глава которой теперь показал мне свою голову на клумбе с лилиями. Я знал, что вежливым поступком с моей стороны было не выказывать никакого удивления или беспокойства по поводу
наткнулись на владельца наших земель, занятого каким-то частным ритуалом в естественной обстановке. Без сомнения, я взглянул вверх, на острые концы столбы забора, преграждающие путь к владениям моего господина, и содрогнулся при виде Мне пришёл в голову образ сажания на кол. Но я чувствовал, что мой хозяин... осознавая мое присутствие, но не будучи настроенным именно тогда прогнать меня. Я на самом деле я не видел его глаз, направленных на меня, но я был почему-то убежден, что он наблюдал за мной – и не только в тот день, но, возможно, и в течение нескольких дней прошлого, когда бы я ни шел этим путем. Поэтому я остановил свой взгляд на бледном и несколько морщинисто-розовый, который я принял за опущенное веко над одним из моих глаза хозяина, и я ждал, что он от меня хочет.
Я не успел долго смотреть на своего хозяина, как солнце внезапно скрылось. ниже западного горизонта, после чего я заметил, что хотя золото и веснушки-коричневые пятна быстро исчезали с лепестков лилий, на В центре лица сохранялся лёгкий румянец или свечение. Я решился тут же занять себя до тех пор, пока мой хозяин все еще готовился к обратиться ко мне, размышляя о состоянии его сердца, в лице которого такое свет...
Мне нет нужды продолжать этот рассказ. Энн Кристал Гуннарсен смогла бы достойно завершить его. Она бы написала, что мужчина не отрывал взгляда от горизонта, пока небо не померкло окончательно, а длинный шест над колодцем посередине не скрылся окончательно. Она бы написала, что мужчина мог бы сказать напоследок молодой женщине и что та могла бы ему ответить. Она бы знала, как заполнить словами глубокий прямоугольник, окаймлённый чёрным, под фотографией моего семейного кладбища на какой-нибудь затерянной странице Внутренней страны.
Мой редактор никогда не видел моей фотографии. Я не хотел напоминать ей о разнице в возрасте между ней и мной. Но я собираюсь отправить ей фотографию моего семейного кладбища. Я отправлю её не из-за надгробий и выгравированных на них имён, а потому, что понимаю: мой редактор иногда находит на кладбищах несколько стеблей травы или небольшое цветущее растение, которое когда-то процветало там, где сейчас фермы, деревни и города. На некоторых кладбищах в Америке клочок нескошенной травы между двумя надгробиями может быть единственным местом во всём графстве, где растут те же растения и в том же количестве, что и на этом месте задолго до моего рождения и моего редактора.