— Вслух? — зачем-то спросила Альнери.
— Нет, конечно. Зачем вслух-то? И кстати, о посвящении себя... Помимо прочего, колдовство сильно меняет человека. У магов своя логика, свои ценности, причуды. Я наблюдал это. Немного похоже на жрецов. Это не просто навык, который можно присовокупить к остальным. Они смотрят на мир иначе. И взглянуть на них со стороны любопытно, но становиться таким... А еще — свои искушения, ловушки, ошибки и плата за них. Нет уж, спасибо.
— Тоже верно... Хотя правителю было бы полезно уметь разговаривать с богами, как считаешь?
— Ерунда. Я и без них знаю, что мне делать. Они ведь нас создали не совсем беспомощными.
«Мне кажется, я знаю его тысячу лет, — подумала Альнери. — Хотя это, конечно, из-за того, что с детства он везде... Все информационное пространство им пронизано. Наверное, поэтому.»
— Что еще запомнилось с отбора? — спросил он.
— Да я не помню уже... Один раз из-за меня всех заставили отжиматься дополнительно. Еще и несправедливо — я была не виновата на самом деле... ну неважно.
— И как это ощущалось?
Альнери удивленно посмотрела на него. «Почему ему это интересно?»
— Хреново. Все меня ненавидели в тот момент. Но это ведь тоже прием, правда?
— Конечно. Новичок либо способен перенести всеобщий гнев — тем более несправедливый — либо ему лучше поискать себе что-то более спокойное.
Глава 5. Сады богов
Кводон и Альнери завели привычку после отбоя уходить за дальние дюны и беседовать там в темноте.
Она очень дорожила этими полуночными разговорами. Днем ор Красавчика высасывал всю душу, а неопределенность ожидания утомляла. Зато ночью, когда вокруг не сновали скучающие беспокойные генмоды, Кводон казался ей другим. Каким-то по-особенному близким.
Ночью пустыня наполнялась шорохами. Появлялись животные и насекомые, которые днем прятались из-за зноя. Скользкими тенями шевелилась нечисть. Альнери не видела ее, но ощущала по странному дрожанию воздуха. Нечисть не пугала ее — эти сущности сопровождали человечество всю его историю. Они боялись стали, огня, пряностей, горьких трав и почему-то науки.
Читая о жизни кочевых племен, Альнери открыла, что они очень любили эту бесплодную землю. А вот она свою малую родину, такую же однообразную, с удовольствием бы забыла. Что там помнить — царство снега, льда, сверхнизких температур и депрессий. И здесь та же монотонность ландшафта. Разве что звезды были прекрасны.
Кводон расспрашивал, как ей понравилась природа средней полосы, и она вспоминала свои впечатления. Особенно ее поразили поля хищных желтых цветов. Они цвели ночью и светились в темноте нежным золотым светом. Мотыльки и всякая ночная мелочь слетались на этот свет, а хитрые цветки закрывали свои липкие пасти.
Конечно, все это было знакомо по фото и видео, но увидеть вживую — совсем другое. Странно было, что облака и правда могут быть такими яркими, а солнечный свет — настолько ослепительным. Море, на берегу которого лежала столица, оказалось насыщенно лазурным, полным движения. По нему плыли яхты и лайнеры, а по рекам — баржи. Фрукты и овощи, оказывается, стоили совсем дешево, когда не обрастали бешеной наценкой за логистику.
Все было неизведанным, и все же Альнери ухитрялась не чувствовать себя отставшей. Наоборот, она считала, что тут скрываются преимущества. Во-первых, то, чего остальные не замечали, привыкнув, было для нее источником каждодневного счастья.
Во-вторых, те погодные условия, которые будущие генмоды на отборе считали кошмарными, ей представлялись вполне терпимыми. Всем было холодно, и ей тоже, но она-то к холоду привыкла. Может, потому и оказалась в финале единственной девушкой в этом году.
Все это было как будто очень интересно Кводону. Глаза его становились теплыми, понимающими. От этого взгляда Альнери чувствовала себя особенной.
Да она и была особенной! Все было не зря — изнурительные марш-броски, грубость инструкторов, недосып и голод... Кто еще из лавранцев может вот так отнимать время у правителя? Только генмоды.
Однако то, что поведал Лесник Квинтору, мучило Альнери и мешало наслаждаться моментом.
В одну из таких бесед она решила все выяснить у него самого.
— Слушай... Я ведь практически выросла под твои речи. Ты дал мне мечту, и я решила посвятить этой мечте жизнь.
— Я так чувствую по твоему тону, что теперь это меня к чему-то обязывает, — насмешливо ответил он. Но взгляд у него был мягкий, заинтересованный.
— Да. Хотя бы к ответу на один вопрос. Почему всем врали о тех заданиях, на которых ты якобы был?
— Ага. Лесник сдал меня подрастающему поколению? — усмехнулся Кводон. Альнери отметила, что он совсем не смутился, словно они говорили о чем-то обыденном.