— Наша правительница также заставит своих противников трепетать перед ней.
Глава 10. Саландея
Альнери помассировала виски. Ритуальная повязка на лбу мешала ей, но снимать ее было нельзя. Солнечные диски на браслете напрягали ее: все казалось, что лучи их извиваются, словно щупальца.
Кругом все шумели и смеялись, а она чувствовала себя беспокойно. Лица жрецов так и стояли у нее перед глазами. Не из-за предсказания, нет. Их слова о врагах она тут же забыла. Тоже мне, гадание — это она и сама могла бы сказать, и притом без всяких змей. Люди за границей боятся генмодов и их зловещей славы, это все знают.
Но один назвал ее правительницей, а другой поклонился ей. Это было ошеломляюще непривычно — чтобы жрец, божий человек, кланялся девчонке раза в три его моложе! Конечно, чисто символически... Но все равно странно.
После обряда и посещения священных мест они отправились, как все выражались в старинном духе, «на пир». Альнери же про себя решила, что это обыкновенный банкет.
Обыкновенный банкет в необыкновенном месте. Во всяком случае, для нее один из фамильных дворцов правителя был именно необыкновенным. Остальные расхаживали вокруг, словно не видели в нем ничего особенного, а ей все хотелось оглядываться и рассматривать его помпезные внутренности.
Просторный зал для торжественных собраний подавлял ее своей роскошью: три этажа высотой, колонны в виде статуй, потолок из витражей цветного стекла. Узорчатые тонкие рисунки пропускали свет, порождая брызги разноцветных бликов. От броского орнамента рябило в глазах.
Она вспомнила обшарпанную комнату Кводона в форте и улыбнулась.
Еда оказалась излишне пряной и замысловатой. Это тоже было данью традиции, еще с тех времен, когда специи были запредельно дороги и считались признаком роскоши. Все столовые приборы сверкали затейливыми вензелями: переплетенными первыми буквами их имен. Округлая буква с хвостиком — Кводона — приобнимала угловатую «А». Ну все, завтра это будет везде — на плакатах, монетах, воротах магистрата... Но ей сложно было этому обрадоваться, ведь имя Квинтора начиналось на ту же букву.
Гости разговаривали как-то странно. Кводон что-то объяснял своему соседу насчет дипломатических миссий, и Альнери услышала, как тот ответил «Уповаю на вашу правоту».
Уповаю на вашу, блядь, правоту! Мы что, в средневековье?
Постепенно Альнери стало совсем невесело. Гости словно соревновались, задавая ей каверзные вопросы. Приходилось отделываться общими фразами или вовсе отмалчиваться. Все они свободно разговаривали на десятке языков и ловко пользовались хитрыми столовыми щипчиками для устриц и омаров. И смотрели на нее со снисходительным, почти брезгливым интересом.
Здесь как будто стало неважно, что она принадлежит к элитным войскам. Уважение к ее форме, которое она уже привыкла встречать повсеместно, осталось снаружи, за позолоченными дверями. Альнери ощутила себя неуверенной и удручающе провинциальной.
Наконец один ахарец, немолодой уже человек с хитринкой в глазах, дождавшись относительной тишины, громко произнес:
— Я знаю, что ваши жрецы очень любят руны. Иной раз кажется, что высунуть голову из окна не могут, не разрисовавшись. Но я не вижу у новой правительницы ни рун удачи, ни защиты, ни стремления. Неужели ваши слуги богов так мало ценят ее, так мало верят в ее будущие победы?
Сначала Альнери хотела по-солдатски грубо ответить, что руны не на том месте, которое прилично обнажать, но спохватилась, что вокруг не казарма и никто не оценит. Нет, здесь все ведут пафосные речи под стать знаменательному дню. Придется соответствовать.
Альнери понятия не имела, почему жрецы пропустили эту часть обряда, да и не очень интересовалась. Это было неважно. Она впилась взглядом в человека, позволившего себе усомниться в ее будущей карьере. Ей вспомнилось обещание Ящера: он предрекал, что никуда не пустит ее. Что она может продолжать учиться, числиться в полку, но никогда не покинет страну для спецопераций...
Она не верила в это, но происходящее все равно было обидно. Возмущение подсказало Альнери ответ.
Она поднялась и стояла до тех пор, пока тишина не стала полной. Ей стало разом страшно и весело.
— Все знают, что муж мой, правитель, никогда не использует руны или же другое колдовство для победы.
И действительно, ходила такая легенда. Альнери и вправду пока не замечала, чтобы Кводон использовал хоть что-то.
— Мне же не требуются священные знаки на моей коже, потому что на ней уже есть знак получше!
Лица жрецов неподалеку вытянулись и застыли. Кажется, прозвучало несколько святотатственно...