— Я могу сделать тебя великим воином, — продолжала она.
— Да ладно? — усомнился Квинтор, который считал, что только тренировки у Красавчика и реальный боевой опыт могут сделать его великим воином.
Она тихонько засмеялась, и он засмеялся вместе с ней. Смех девушки был мягким и волнующим.
— Может быть, я не хочу быть великим воином, — сказал он, дразня ее. — Может, я хочу денег и женщин.
— Может, и не хочешь, — уступила она. — Но ты им станешь.
Квинтору потребовались усилия, чтобы понять, о чем она говорит. Ему до головокружения хотелось поцеловать ее. Но со жрицами сложнее, чем с другими, они дамы непредсказуемые. Еще нажалуется своей богине, и та лишит его военной удачи.
«Пускай жалуется!» — решил Квинтор и обнял ее, но девушка вывернулась.
— Не сейчас, — сказала она столь обещающе, что Квинтор уверился, что заветное «сейчас» все же когда-нибудь настанет. По спине его щекотно скатывались капли пота. Он отвел прядь волос с ее щеки, отметив, что пальцы дрожат.
Квинтор отпустил ее, но взял за руку. На ее коже не было страшных отметин.
— У тебя совсем нет шрамов...
— На мне все быстро заживает. Я недавно стала жрицей, — призналась она. — Но уже многое умею. Я знаю о тебе все.
Квинтор был не против. Пускай знает. А вот ему о ней знать ничего не хотелось. Он только надеялся, что она не выгонит его еще хотя бы пару минут. Взгляд ее мерцал обещанием чего-то загадочного и прекрасного, а ощущать ее тонкие пальцы в своей ладони было приятно.
Дверь приоткрылась, и в нее заглянула растрепанная девичья голова.
— Тилла, найди человеку Венарию, — попросила жрица.
Голова исчезла.
— Она моя сестра, — поспешно объяснил Квинтор.
Ему не хотелось, чтобы эта загадочная красавица превратно его поняла.
— Да я знаю.
— Откуда?
— Я же говорю, я многое знаю, — она многозначительно улыбнулась. — Знаю, что тебя ждет много дорог... Много ответственности... но ты к ней готов. Ты любишь трудности, любишь доказывать свою силу. Только одна мысль мучает тебя, одна история из прошлого тянется к твоему сердцу. Но и это пройдет, исчезнет в волнах всемогущего времени, которое в конце концов забирает все...
Квинтор слушал вполуха. Даже ребенок знает, что профессия военного связана с дорогами и ответственностью. И у каждого есть мысль, которая не дает покоя — это тоже очевидно.
Выпендривается. Но с такой чарующей улыбкой, что это даже мило.
Из коридора послышался голос Венарии. Она звала его.
Квинтор поднялся и неохотно пошел на зов. Оглянувшись на жрицу, он увидел ее понимающую улыбку, словно напоминание о разделенной тайне.
***
Альнери смущало, что она так мало знает мужа. Но ведь впереди вся жизнь, чтобы узнать, разве нет? И она решила приступить к этому с тем же энтузиазмом, с каким изучала военное дело.
Отца своего он никогда не упоминал, изредка — мать, а больше всего говорил про деда. Дед присоединил к границам страны немало новых земель, кроме того, считался лучшим дипломатом своего времени. «Мне никогда не стать даже бледной его тенью» — говорил Кводон.
Правда, дед не гнушался подкупом коллегии жрецов, и все знали об этом, но образ его не тускнел. Люди пожимали плечами: «Непростые времена требуют непростых решений».
«А сейчас какие времена?» — думала Альнери.
Однажды она отправилась в библиотеку форта и, пользуясь доступом правительницы, просмотрела списки книг, которые когда-либо заказывал Кводон. Забрав некоторые из них, она не могла не улыбнуться — все они были исчерканы знакомым резким почерком.
Сначала Альнери порадовалась сходству: он тоже пренебрегал художественной литературой, как и она.
Но затем поняла, что читали книги они совершенно по-разному. Пометки на полях и листочках, которые он оставлял, не являлись откликом на прочитанное, как у нормальных людей. Словно его разум переполнялся образами и идеями, и он небрежно переносил на бумагу некоторые из них без всякой связи с темами книг.
Однажды ей встретился длинный перечень из двенадцати способов опреснения морской воды. Все они так или иначе проигрывали уже существующему, но это, видимо, было неважно. У Альнери создалось впечатление, что список создан для тренировки мозгов или чего-то в этом роде.
Ей попадались конструкции плавучих городов; какие-то цилиндрические паруса, вертящиеся вокруг своей оси — они не боялись штормов или бокового ветра.
«Занятно», — подумала Альнери, проводя пальцами по очередной небрежно-точной схеме. — «Интересные, должны быть, вещи творятся в его мозгу».