Прислужник, не замечая их в полумраке, двинулся к жертвеннику. Голос Саландеи заполнял храм, отражаясь от сводов, но Альнери уже не слушала, что она говорит.
Наконец обнаружив их, прислужник замер и попятился. Волх молниеносно шагнул к нему и закрыл ему рот ладонью.
— Прошу простить мне мою невежливость, — прошептал он. — Сейчас ты уйдешь отсюда, тихо и молча, и сделаешь вид, что все в порядке. А я не расскажу никому твою маленькую тайну. Все ясно?
Прислужник моргнул. Волх всучил ему кубок и развернул к двери.
— Какая у него тайна? — спросила Альнери, когда прислужник вышел и засеменил к своим, нервно оглядываясь.
— Да не знаю. Просто у каждого человека есть маленькая тайна.
— А у тебя?
— У меня, пожалуй, даже большая.
Альнери снова припала к решетке. Вроде обошлось, но как-то ненадежно.
— Он может рассказать другим потом. А если у него нет никаких тайн?
— Не расскажет, — небрежно отозвался Волх.
Ячеистый дрожащий свет, падающий на него, вдруг ясно подсветил для Альнери его глаза. Они были еще страшнее, чем обычно. В них плескалась холодная сила, безжалостная и чужая. Жутковатая, как подземные реки, что текут в ледяной темноте.
Взгляд колдуна. Да, потребуется немалое мужество тому человеку, который решится ослушаться волховой настойчивой просьбы.
Саландея меж тем закончила свою речь.
— В ее сердце нет пламени стремления к богам, — заметил Волх. — Впрочем, так бывает у юных жриц. Может, она служением искупает нечистоту своего рода?
— Какая разница! Ты слышал? Она утверждает, что Венария внушает мне какие-то идеи! Да мы с ней и говорили-то один раз!
— Кого это волнует? Не будь наивной.
Альнери взглядом проследила, как Саландея подошла к другому участнику собрания.
Это был жрец, который носил белые одежды, длинные волосы и черные линзы. Жрец, связанный обетом молчания.
Его торс обвивал небольшой удав красивой сетчатой расцветки. Он негромко переговорил с Саландеей, показал ей что-то в смартфоне. Та внимательно наклонилась к экрану, и их фигуры, темная и светлая, напомнили Альнери двуликого древнего бога.
А еще — повстанцев-фанатиков и штурм Гнезда, но она прогнала эти воспоминания.
— Он говорит, — прошептала Альнери и принялась трясти Волха за плечо. — Говорит!
Волх, пару раз приложившись лицом о резную сетку алтаря, отодвинулся и отодвинул Альнери с собой вместе в темноту.
— Не шуми, — прошипел он. — Ну говорит, и что? Держи себя в руках.
Альнери продолжила наблюдать за жрецом молча. Иногда удав сжимал холодные кольца своего тела, и тогда жрец замолкал, расслаблял мышцы и ждал. Удав устраивался поудобнее и снова замирал в неподвижности.
Наконец пришла его очередь выйти на возвышение. Жрец слегка поклонился собравшимся и заговорил.
— Я рад видеть, что слова моих друзей не оставили вас равнодушными. Что раз от разу вы возвращаетесь, и несете свет понимания в своих сердцах.
«Так это далеко не первый раз», — ошеломленно подумала Альнери.
— Большинство людей беспокоится лишь о деньгах и собственной безопасности. Но мы с вами — другие. Мы не овцы, которые не спрашивают, куда их ведут и кто ими управляет. Нас не отвлечь и не запугать. Мы видим истину!
Волх негромко рассмеялся. Казалось, его веселила и речь жреца, и потрясение Альнери, и вообще он хорошо проводил время. Альнери могла ему только позавидовать.
— Нам говорят: боги обо всем подумали, боги дали вам правителя и его жену, они все решат за вас. Но они тоже люди. Другие могут влиять на них. И что опаснее, не обязательно напрямую. В прежние времена люди были чисты. Информации было меньше, и ложь еще не умела принимать множество форм, не таилась, пропитывая все вокруг. Каждый думал свои мысли и делал свои выводы. Принадлежат ли сейчас наши мысли нам? Принадлежат ли мысли правителей им? Ответ может быть не так прост, как кажется.
Альнери снова захотелось потрясти Волха, но он предусмотрительно схватил ее за руки.
— Дело не только в том, что правительница находится под влиянием верховной жрицы.
— Я не нахожусссь... — злобно промычала Альнери в плечо Волху.
— Да-да, конечно, — нетерпеливо ответил он. — Помолчи.
— А еще и в том, что современные люди погружены в страшную паутину — паутину всемирной сети. Она обманчиво предоставляет нам свободу информации, но вы знаете, из чего на самом деле соткана эта свобода. Она соткана из алгоритмов, которые управляют нашим сознанием. Нашими мыслями. Нашим поведением. Я говорю «нашим», и это звучит страшно. А теперь представьте, что все это относится и к богоравным правителям. Людям, которые принимают важнейшие решения.