А дальше... Дальше генерал шокировал меня не меньше, чем его дочь. Мой рассказ вызвал у него только растерянность и, почему-то, веселье. Причём я чувствовал, что смеётся он совсем не надо мной, и это очень удивляло. Более того, мать Варвары -- очень молодо выглядящая женщина с красивыми светлыми волосами, - тоже совершенно не рассердилась, у неё я вызывал сочувствие. И это было совсем уж дико.
Дальше от меня почти ничего не зависело. Генерал вдруг взялся решать за меня все мои проблемы; даже пригрозил достать с того света, если я вдруг попытаюсь туда отбыть. Но Ладонь была прочно забыта из-за одной-единственной фразы землянина: "Нужна моя дочь? Встречу я вам обеспечу, а дальше сами разбирайтесь". Что при этом он оказал мне честь, назвав "хорошим парнем", и вообще относился как к близкому родственнику, на фоне данного обещания просто терялось.
Мысль, что я смогу снова увидеть Варвару, казалась продолжением снов, составлявших смысл моей жизни в последние дни. Но тем не менее, я уцепился за неё с отчаяньем утопающего.
А потом я имел удовольствие познакомиться с братьями девушки, и знакомство это подействовало на меня неожиданно. Я как будто очнулся от забытья, проснулся. То есть, о Варваре я думать не перестал, но прекратил двигаться вперёд как пушинка, послушная воле ветра. Причём меня не оставляло ощущение, что хозяин приютившего меня дома заметил эту перемену и искренне ей обрадовался.
В уже более вменяемом состоянии приглядевшись к семье генерала Зуева, я... в общем, все вопросы относительно поведения и привычек Вари отпали сами собой. В гражданской жизни её отец оказался человеком невероятно лёгким и жизнерадостным, но крайне насмешливым. А братья...
Старший, Владимир, капитан спецназа, был мужчиной простым как лом, довольно грубым, ещё более вспыльчивым, чем сестра, но при этом незлым и готовым прийти на помощь даже совершенно незнакомому человеку.
Средний, Семён, насколько я понял, служил в разведке. И, понаблюдав за ним, я пришёл к выводу, что служил он там очень успешно. Потому что заподозрить в этом болтуне-балагуре разведчика не смог бы никто: у него как будто вообще ни одно слово в голове не задерживалось, всё было на языке. При этом ничего по-настоящему важного он умудрялся не говорить, хотя поверить в это было сложно. Слишком уж прямолинеен и безалаберен он был на первый взгляд, до откровенной наглости.
Что касается младшего, Ивана, он был наиболее приятным на первый взгляд человеком: более спокойный, чем старший, гораздо более сдержанный, чем средний, и скорее ироничный, чем язвительный, в отличие от отца. Дружелюбный, обаятельный, скромный; он вписывался даже в Дорийские нормы и правила. Правда, ровно до того момента, когда я узнал о его отношении к женщинам. Не то чтобы он их обижал; просто на Доре такого понятия, как "бабник", не существовало в принципе, а он был именно им.
В общем, при таком окружении было не удивительно, что Варвара выросла такая, какая выросла. Избалованная, взбалмошная, несдержанная, не задумывающаяся о последствиях своих поступков, упрямая, наглая, привыкшая получать всё, чего захочет, не слишком-то разбираясь в средствах. И при этом -- решительная, сильная, верная, искренняя, яркая, живая, ласковая и в некоторых вопросах удивительно наивная. Самая удивительная девушка во всей галактике.
Именно тогда я окончательно понял, что подсознательное "зацикливание" в какой-то момент переросло в самую настоящую вполне сознательную любовь. И смирился, что мне уже, по-хорошему, плевать и на родную планету, и на старейшин, и на Путь Чести. Я хотел, чтобы эта девочка с радужными волосами была рядом, и ради этого, пожалуй, был готов на всё. А Дора... для неё я действительно умер, как и собирался. И новые документы с новым именем и новой родиной оказались в этой второй жизни как нельзя кстати.
Варвара
Мы летели на очередную "контрольную точку" и, что называется, "ничто не предвещало". Всё было привычно и обыкновенно, согласно штатному расписанию и без пресловутых "предчувствий". Даже Дарла со всеми своими духами ни о чём не предупреждала.
Я скучала в своём кресле, - для меня в гипере никакой работы не было, всё зависело от пилотов, - Макс с Ингом лежали на местах в "рабочем положении", Саймон и Дарла тоже занимались чем-то своим. У Этьена настал тот самый "щекотливый момент", в который ему жизненно необходимо было расслабиться, и в рубке грохотала эта его чудовищная музыка.
В подробности и причины подобного состояния капитана я не вникала, и не имела ни малейшего понятия, что будет, если он вдруг свою медитацию пропустит. Мне вполне хватало знания, что подобные сеансы длятся всего несколько минут и случаются довольно редко. В таком количестве его любимую какофонию я вполне могла выносить.
Оборвалась музыка Этьена, и в рубке в этот момент выскочившего из гипера корабля воцарилась обыкновенная в таких случаях острая, пронзительная тишина, как будто из помещения в одно мгновение откачали весь воздух. В этой пустоте вдруг пробудившийся тревожный сигнал оповещения прозвучал как тот самый гром среди ясного неба.
- Засечён сигнал "SOS". Вторая планета от звезды, отсюда не могу разобрать точнее. Собираю информацию по планете. Варя, пеленг за тобой, - почти в то же мгновение прозвучал тихий голос Макса.
И ситуация в рубке вдруг резко переменилась. Механики прильнули к своим терминалам, спеша опросить зонды, Этьен пружиной распрямился в кресле. И я, едва не подпрыгивая от предвкушения, впилась в свои радары и карты.
Понятно, что "SOS" - не повод для радости, он означает, что у кого-то случилась беда. Но с бедой мы пока ещё не столкнулись, а вот первое настоящее событие и даже приключение за всё время службы (угу, целый год по Земле; такая служба, такая служба!) я ждала с нетерпением. И воображение рисовало всяческие заманчивые и героические картины. Что, впрочем, от работы совершенно не отвлекало.
- Есть пеленг, даю курс, - сообщила я, загружая результаты своей работы в программу.
- Плохие новости, - мрачным тоном подхватил эстафету Саймон. - Несколько зондов перестали существовать, так что не могу дать заключение о причинах крушения. Информация о гибели автоматики пришла восемнадцать часов назад, с разницей в пару секунд, расшифровываю последние пакеты.
- Есть первый пакет, - перебила его Дарла. - Причина гибели -- мощный электромагнитный импульс.
- Так они же вроде бы от этого защищены? - уточнил наш кап-три.
- Я же говорю, мощный, - с укором протянула она. - Остальные его тоже уловили, но выдержали, а эта группа накрылась.
- Отсюда, кстати, и разница во времени гибели, и тот факт, что сигнал ещё не дошёл до наших, - оживился Саймон. - Варь, сможешь промоделировать по интенсивностям засечённого всплеска и моментам гибели зондов ориентировочное расположение источника?
- Да, дай мне пару минут, - кивнула я. Вообще, это лучше было поручить нашему гению, но я и сама должна была справиться. Я даже знала, с какой стороны подходить к этой задаче.
- Данные по планете готовы, - отчитался Макс.
- Что-то быстро, - с сомнением проворчал капитан. - Есть что-нибудь интересное?
- Вероятно, там сейчас лежит груда мусора и некоторое количество трупов, - жизнерадостно отозвался пилот. - Атмосфера насыщена парами серной кислоты, для дыхания гуманоидов, да и вообще всех известных разумных видов непригодна. Гравитация малоприятная, полторы атмосферы в среднем по поверхности, но терпимая.
- Проверить всё равно надо. Я вызвал группу, но они будут через двое суток. Это сейчас шансы на спасение минимальны, а к тому времени их вообще не останется. Игнат, далеко до планеты?
- Выходим на орбиту, - отозвался Инг.