Кирсанов проворно соскочил с кресла и, понимая, что разбор полетов на сегодня завершен, торопливо вернулся в общество своих друзей и защитников.
Модно одетый молодой человек тем временем снова активизировал свой мобильный телефон и шепотом вещал в трубку:
— Начинай продавать, пока цена хорошая…
Многие из собравшихся за столом последовали его примеру, и никто не обратил внимания на поднявшегося во весь рост Семирядина. Андрея Матвеевича слегка штормило от пережитого волнения, и он оперся кулаком о столешницу.
— В связи с новыми обстоятельствами предлагаю сейчас прервать совет, — как можно громче обратился он к директорам филиалов. — Мы продолжим его, скажем, в среду, после консультации с компанией-донором.
Четверка гостей к этому моменту уже двинулась к выходу. Шествие замыкал Федечка, и, когда Лавр, Санчо и Иван покинули пределы офиса, парень буквально на одну лишнюю секунду задержался на пороге и оглянулся назад. Гул голосов все возрастал.
— У этого донора мясо — от бешеных коров! — крикнул Розгин, перекрывая общий шум. — Кушайте на здоровье!..
Затем, выскочив в коридор, он быстренько захлопнул за собой дверь. Этот мальчишеский поступок заметно поднял Федечке настроение.
Глава 4
— Федечка, а под занавес ты дал слишком пацанскую реплику, — сурово буркнул себе под нос Лавриков, раскрывая бумажник и копаясь в обильном количестве скопившихся у него визиток. — Легкомысленно как-то…
Они уже всей компанией ехали в обратную от «Империи» сторону. Куда именно лежал путь в настоящий момент, никто из присутствующих не знал. Никто, кроме Лавра. Но тот упорно сохранял эту информацию в тайне, лишь загадочно улыбаясь. Скрытничал.
Федечка рассмеялся и озорно посмотрел на отца. На заднем сиденье «Волги» их разделял примолкший и задумавшийся о чем-то своем Кирсанов.
— А про Робин Гуда — не пацанство? — парировал молодой человек.
Лавр ничего не ответил. Он уже полностью сосредоточился на извлеченном ворохе визитных карточек. Присутствовало здесь и много ненужных, как казалось Федору Павловичу, устаревших по своей информации. Но депутат Государственной думы твердо знал, какую именно он ищет в настоящий момент и, к сожалению, пока не может отыскать.
— Мне про Робин Гуда понравилось, — подал голос Кирсанов.
Санчо всем корпусом развернулся на переднем сиденье и в упор уставился на сидящих позади него. На лице Мошкина отразилось некое подобие ностальгии по давно минувшим годам собственной юности, и его глаза даже подернулись слегка заметной поволокой. Положительно, сегодня он был на пике своих чувственных восприятий.
— Ай, господа… — неспешно протянул он, смакуя каждое произносимое слово. — Все мы до смерти — пацаны. Только игры с возрастом меняются, а так — все то же. Двор на двор. Но по башке бьем, к сожалению, уже не песочным совочком.
Не отрываясь от своего занятия, Лавр покачал головой.
— Дети! — сказал он. — Слушайте толстого дядю. И услышите…
Договорить Федор Павлович не успел. На глаза ему, наконец, попалась необходимая визитка, и он извлек ее из общей массы. Остальные запихнул на прежнее место в бумажник, мысленно пообещав себе, что, как только появится свободная минута, он обязательно наведет в них соответствующий порядок. Найденную визитную карточку Лавр протянул водителю.
— Коля, меня здесь высадишь, — распорядился он.
Николай не взял визитку в руки, а только коротко заглянул в нее.
— Это где церковь, что ли? — уточнил он.
— Во-во, туда и надо, — моментально подхватил Федор Павлович и спрятал визитку в боковой карман пиджака. — Я останусь, вы — домой. Санчо…
— Команда до вечера будет, — отрапортовал Мошкин. — А сам как?
— Машину вызвал из гаража управделами. Имею право.
— Скажите пожалуйста…
Лавриков не принял иронии. В настоящую минуту он напоминал комок нервов. А точнее говоря, был предельно собран и настроен на кардинальные действия. Мерное течение жизни прекратилось для Федора Павловича еще вчера. Теперь он походил на себя прежнего, каким был больше года тому назад. Ориентировался на принцип: бей первым, пока не ударили тебя.
— Дальше говорить не надо. Федечка! — Лавр повернул голову к сыну и протянул раскрытую ладонь. — Оригиналы!..
Розгин послушно расчехлил свою папку и, покопавшись в ней не больше пяти-шести секунд, выудил несколько листов рукописного текста. Это и были подлинные документы покойного Владимира Кирсанова. Лавр взял их и положил в собственный портфель.