И Света пошла в гостиницу. Еще издалека увидела, что из дверей гостиницы вышел… Антон. Поняв, что она совсем уж превращается в филера, Света про-следила, куда он пошел. В котельную… Интересно, зачем?
Девушка недолго размышляла, зашла в котельную.
Антон подбрасывал уголь в топку. Работал с ожесточением. Услышал скрип двери, обернулся:
— Привет. Не ожидал тебя здесь увидеть…
— Привет. Ты работаешь тут, в котельной? В это трудно поверить.
— Но это правда. Как видишь, я работаю.
— А почему в котельной?
— Не знаю… Почувствовал в себе любовь к физическому труду. Да, вот видишь ли… Пока живешь, много чего интересного в себе открыть можешь! Я хочу все сделать сам. Добиться всего в жизни сам.
— Да, я от тебя такого не ожидала!
— Я сам от себя такого не ожидал. Ты проходи, не бойся, здесь не страшно. Здесь, видишь, тоже жить можно.
Света прошла в глубь котельной, села на диванчик. Увидела на столе бутылку водки.
— Жить можно… Вижу, ты, как истинный кочегар, выпиваешь.
— Тебе какой вариант ответа больше нравится: "не пью", "и не пытаюсь" или "я не пьян"?
— Да, в общем-то, если вдуматься, все хороши.
— Правда? Отвечу честно. Я пытался выпить, но не смог! И поэтому — не пью и, соответственно, не пьян. Ладно, хватит обо мне. Почему ты пришла?
Что-то случилось?
Светка посмотрела на него с жалкой улыбкой:
— Я даже не знаю, как начать… Может, это и странно. Но я, наверное, смогу об этом говорить только с тобой… Моего отца опять обвиняют в убийстве… Я пошла к нему и прямо у него спросила. Но он поклялся мне, что не делал этого.
— Ты ему поверила?
— Нуда…
— Конечно, это не мое дело, но зря.
— Почему?
— Твой отец и клятвы — две вещи несовместные!
— Ты действительно так думаешь…?
— Я не думаю, я уверен. Потому что слишком хорошо его знаю.
— Понятно… Значит, я все сделала правильно.
— Что "все"?
— Я оставила диктофон, чтобы узнать все его разговоры. И я обязательно узнаю из них всю правду!
— Это опасно. А вдруг он тоже прознает…
— Мне-то он ничего не сделает! Я буду приходить каждый день и менять кассеты!..
— Ой, Светка, ну и отчаянная ты…
— Я не отчаянная, я — в отчаянии! И сейчас, если хочешь знать, он как раз разговаривает с твоей матерью!
Люцита ходила по табору, пыталась заставить себя заняться хоть каким-то делом. Но поняла, что все равно не получится. И тогда снова побежала в милицию, просить, умолять о свидании с Богданом…
Рыч нахмурился, когда увидел ее:
— Ну, зачем ты опять пришла? Я же тебе сказал, держись от меня пока подальше…
— Нет!
— Что "нет"? Так надо! Пока ты рядом, тебе грозит опасность. Хорошо хоть мы не поженились, судьба отвела от тебя такого избранника…
— Неправда, судьба свела нас, и мое место рядом с тобой! Я люблю тебя…
— Перестань, Люцита, ты — молодая, красивая, у тебя все еще впереди. А я — конченый человек, меня все равно посадят. Зачем тебе муж-уголовник?
— Неправда, ты не преступник, ты искупил уже все свои грехи! И ты не понял главного: я — твоя невеста, и я добьюсь, чтобы нас поженили прямо здесь!
— Не выдумывай, никакой свадьбы не будет! Не нужно тебе такой судьбы, да и я на это не пойду!
— Почему ты решаешь за меня? Я не ребенок, я — взрослая женщина. И мне лучше знать, что мне нужно!
— Тебе не нужен муж-уголовник! — упрямо повторил Рыч.
— Мне нужен ты!!! И мне все равно, осудят тебя или нет! Я тебя никогда не осужу! Я буду ждать тебя! А цыганки умеют ждать. Никто не умеет ждать так, как цыганки!
— Хочешь искалечить свою судьбу? Я не дам тебе этого сделать!
— Но почему ты такой упрямый? Разве тебе не легче вынести все, если ты будешь знать, что я жду тебя?
— Нет, ошибаешься… Я никогда себе не прощу, если сломаю тебе жизнь.
— Глупый… Ты же спас меня! Вселил мне любовь в сердце. Один бог знает, что бы со мной было, если б не ты. Я как будто и не жила до тебя вовсе! А ты говоришь, искалечил… Эх ты… Я никогда тебя не оставлю, все для тебя сделаю… Спасу… Все равно мы станем мужем и женой. Как можно быстрее. Если нужно, прямо здесь!
По грубой, жесткой, колючей щеке Рыча покатилась слеза.
Антон погладил Свету по голове. Поцеловал ее лицо. Света отодвинулась.
— Тебе неприятно?
Света отрицательно покачала головой:
— Я не хочу, чтобы ты так вел себя только яз жалости…
— Глупая, я вовсе не из жалости.