Или вы до сих пор ее не допросили?.. Позвольте поинтересоваться: почему?
— Мы дали ей время прийти в себя после всего произошедшего, — уже почти оправдывался Солодовников.
— Ах вот как? В таком случае, вы ответите по закону за голословные обвинения в мой адрес! Вы поступаете очень недальновидно, Ефрем Сергеевич, — вы даете свидетелю возможность прийти в себя, вы тянете время. А я нахожусь за решеткой. За эти несколько дней, которые я тут у вас маринуюсь, я лишился всего — практики, уважения, авторитета. Я потерял все, что накапливал долгие годы! И вы думаете, что я это так оставлю? Нет, я подам на вас в суд, потребую возмещения ущерба, и, уж поверьте мне, я этот суд выиграю!
— Успокойтесь, Форс. Сейчас вы не в суде. Давайте по существу.
— А если по существу, то я требую, чтобы вы допросили Зарецкую Кармелиту Рамировну в моем присутствии!
Олеся сделала новую прическу, и Астахов тут же осыпал ее комплиментами.
— Я рада, Коля, что тебе понравилось.
— Мне все в тебе нравится, Олеся… Кстати, ты знаешь, что Максим и Кармелита собираются расписаться?
— Да?
— И я бы хотел, чтоб мы с тобой тоже оформили наши отношения. Если ты не против…
— А ты действительно этого хочешь?
— Очень хочу! Очень хочу, Олесенька, назвать тебя наконец своей законной женой!
— Но ведь у тебя же — другая законная жена.
— Черт, я как-то совсем забыл о разводе, обо всех этих формальностях.
Но я найду Тамару и потребую у нее официального развода!
— Коля, я люблю тебя, и мне совершенно не важно, женат ты официально или нет.
— А для меня это очень важно.
— Коленька, я не хочу, чтобы ты из-за какой-то ерунды портил себе настроение. Меня устраивает и гражданский брак.
— А меня — нет, солнышко мое. И еще, — Астахов полез в ящик стола, — у меня есть для тебя небольшой сюрприз… — он достал маленькую бархатную коробочку и протянул любимой.
— Ой, какая красота! — Открыв коробочку, Олеся обнаружила там колечко дивной работы. — Спасибо, Коля!
— Но ты мне так и не ответила. Ты выйдешь за меня замуж, когда я закончу все дела с разводом?
— Мне надо подумать.
— Думай.
Между любовниками начиналась своеобразная игра.
— Но я буду долго думать.
— Как долго?
— Очень долго.
— Ну и что же ты мне ответишь после того, как очень долго подумаешь?
— Наверное, я скажу тебе "да"!
— Как это — наверное? Наверное или точно?
— Наверное, точно. — Да?
— Да! Да! Да!
И они бросились целовать друг друга.
Кармелита потянулась было к звонившему телефону, но ее остановил окрик Руки:
— Стоять!
На девушку по-прежнему смотрело дуло пистолета.
— И молчать! — добавил Рука, уже не повышая голоса.
— А если это Максим? Он будет волноваться, если я не отвечу, и может сам приехать.
— Он не успеет, — ухмыльнулся бандит.
На продолжавшем звонить телефоне сработал автоответчик. Раздался записанный на нем бодрый голос Кармелиты: "К сожалению, мы не можем сейчас подойти к телефону. Пожалуйста, оставьте ваше сообщение после звукового сигнала, и мы вам обязательно перезвоним…" Следом послышался писк сигнала, а затем и голос звонившего:
— Здравствуйте. Это говорит следователь Солодовников. Мне нужна Зарецкая Кармелита Рамировна. Нам необходимо с вами встретиться и пообщаться! Свяжитесь со мной, пожалуйста!
Раздались короткие гудки, и автоответчик отключился.
— Очень кстати, — заметил Рука. — Как раз про твои показания я и хочу с тобой поговорить. Есть тут у меня, а точней, у нас к тебе одна просьба.
Когда пойдешь к следователю, — Рука кивнул на телефон, — ты не говори ему, что Удав — это Удав!
— Да как же я могу не говорить, когда все об этом знают?
— Что все знают?
— Знают, что Рыч привел Форса к моему отцу и сказал, что Удав — это он.
— Ну привел, ну сказал. И что с того?
— Да Форс сильно и не отрицал, что он Удав!
— Не знаю, не слышал. Знаю только, что теперь отрицает. И очень сильно.
— Да?!
— Да, — Рука поиграл пистолетом.
— Значит, теперь все зависит от моих показаний? Скажу, что Форс — это Удав, значит — Удав. А если нет, то и нет?
— Именно. Только говорить, что Форс это Удав, я тебе не советую!
— Почему же?
— А ты не понимаешь? Да потому что Удав, он и в тюрьме — Удав! Это по его воле я сейчас здесь, поняла?
— Ну и что? Не стану я врать, и ничего ты мне не сделаешь!