— А что у нее с памятью?
— Ну, память — это особый вопрос. Тут, как вы понимаете, совсем другие анализы нужны. Медикаментозное лечение в данном случае малоэффективно.
— Вы что… отказываетесь ее лечить?
— Да нет. Вы неправильно меня поняли, мы не отказываемся ее лечить…
— Так в чем же дело?
— Можно, конечно, определить срок реабилитации и держать ее больнице, но я предлагаю другое…
— Говорите, доктор, говорите. Я полностью доверяю вашему мнению. И имейте в виду, на лечение этой женщины я не пожалею никаких средств…
— Да нет. Это, конечно, хорошо. Но не в средствах дело… они тут ни при чем… вы удивитесь, но я предлагаю выписать ее…
— Выписать?! В таком состоянии?
— Она цыганка. Как говорится, вольный человек. И ей нигде не будет лучше, чем среди родных и близких.
Баро ненадолго задумался.
— Пожалуй, вы правы, доктор, — сказал он. — Когда ее можно забрать?
— Я думаю, завтра.
— Завтра?
— Уверяю вас, близкие люди для нее — самое лучшее лекарство. А сейчас я дам ей успокоительное, пусть поспит немного.
Форс привел Тамару к себе домой. Велел ей остаться на некоторое время в гостиной. А потом позвал в свою комнату, где ее уже ждал изящно сервированный столик на колесиках. Шампанское, фрукты, бокалы, свечи.
— Вы кого-то ждете? — удивленно спросила Тамара. — Это все для кого?
— М-да. Раньше вы были догадливей. Я никого не жду, это для нас с вами.
Прошу.
Тамара смутилась, прошла к столу, присела у него. Форс открыла бутылку шампанского. Налил ей и себе. Предложил тост:
— За вас!
Тамара не приняла его воодушевления, промолчала.
— Неужели я вам настолько неприятен? — спросил Форс.
— Отчего ж… просто это так неожиданно.
— Мне казалось, между нами промелькнула некая искра… — грустно заметил Леонид Вячеславович. — Жаль… значит, показалось!
— Ваше здоровье! — Тамара выпила налитое ей шампанское все, до дна, при этом слегка поперхнулась. — От шампанского, что ли, отвыкла? — смутилась она.
— У вас очень много общего с вашим сыном.
— Да? Что? Почему?
— Он тоже частенько пьет шампанское залпом… я вот так не умею.
— И что же?
— Это свидетельствует о пылкости натуры…
Кажется, стало окончательно ясно, на что намекает господин юрист.
Поэтому Тамара решила, что пора брать быка за рога.
— Давайте короче, Форс. Что вам от меня надо? Он разочарованно улыбнулся, двусмысленно посмотрел на Тамару.
— Ну что, что? — продолжала она. — Почему вы, например, решили, что… вы мне неприятны?
— У вас в тот момент было такое выражение лица…
Тамара рассмеялась, отправив в рот виноградинку.
— Нет. Вы мне не неприятны. Скорее… наоборот, вы мне очень приятны.
Улыбка неожиданно исчезла с лица Форса.
— Ладно, давайте сменим тему. Она согласно махнула рукой.
— Давайте.
— Даю. Слушайте и запоминайте: мы сегодня встретились в ресторане…
— А что тут запоминать. У меня еще, слава богу, нет склероза. Так все и было.
— Нет уж. Вы запоминайте… Итак. Было еще светло. Отмечали мое освобождение. Потом вы согласились поехать ко мне домой и провели со мной всю ночь.
Тамара застыла в недоумении.
— А вы не торопитесь, Леонид?
— Нет. Поверьте мне, темп выбран правильный, оптимальный. Ну, вы запомнили?.. Не слышу ответа, так вы запомнили?
— Да.
— Именно так вы должны отвечать любому, кто бы вас о чем ни спросил.
Договорились?
— Ладно.
— Ну вот и отлично, — опять заулыбался адвокат. — Тогда приятного вам вечера!
Не дожидаясь ее, Форс допил шампанское. Встал, засобирался.
— А… А… а вы куда? — вконец растерявшись, спросила Тамара.
— Это не важно. Главное, вы помните: эту ночь мы провели вместе.
Форс ушел, оставив удивленную Тамару в одиночестве.
Она нахмурилась. Нет, это уже слишком. Напоить ее хорошим шампанским, флиртовать напропалую. И все это только для того, чтобы оставить ее на ночь одну.
Ну и не подлецы ли эти мужчины?!
Услышав, что бабушка жива, Кармелита в первое мгновение, конечно же, не поверила.
Только маленькие дети легко верят в то, что умершие могут так просто встать и ожить. И в самые свои горькие минуты, стоя у тела бабушки или дедушки, в глубине души верят, что все еще будет хорошо. Еще, может быть, повезет: и родной твой человек умер не по-настоящему, а просто заснул. Очень крепко, но заснул…
Спотыкаясь и чуть не падая на ходу, Кармелита вбежала в больничный коридор и у самой палаты увидела Баро и Земфиру (Палыч остался в палате, подежурить, посидеть у кровати спящей Рубины).