Дверь открыл Астахов.
— Вы к Свете по делу?
— Да, Николай Андреевич.
— Насчет выставки, наверно?
— Надо же… Все-то вы знаете… Но у меня и к вам есть вопрос.
— Прямо как у милиции. Я внимательно вас слушаю.
— Баро Зарецкий, с которым я тут познакомилась, сказал мне, что вы — настоящий отец Кармелиты.
Астахов промолчал. Зато Алла продолжала:
— Знаете, меня сжирает любопытство… И не праздное любопытство.
Поймите меня правильно. Эта девушка — невеста моего сына… И мне, знаете ли, не все равно, чья она дочь… Так что Зарецкий не мог не сказать мне об этом.
— Ну… раз Зарецкий вам это рассказал… — смирился Астахов. — Хорошо, давайте поговорим…
Алла сменила тон, заговорила проникновенно, сочувствующе:
— А вы… Вы не знали… не знали, что ваша дочь жива?
— Да, моя вторая жена скрыла от меня это.
— Олеся скрыла? — округлила глаза Алла.
— Нет же… Нет. Моя бывшая жена… Тамара.
— А откуда узнала об этом Тамара?
— Она работала акушеркой в том роддоме. И сама принимала участие в подмене…
— Зачем?! — удивилась Алла, теперь уж совершенно искренне.
— Ну, это уже другой вопрос, который не имеет отношения к нашему разговору.
— Да-а… Интересные вещи творятся на свете! Тяжелая пауза получилась.
Впрочем, для Аллы нет в мире вещей совсем уж тяжелых, неподъемных…
— А вы, Николай Андреевич, расстались с Тамарой, узнав об этом?
Разговор все больше приобретал черты милицейского допроса.
— Нет… Не из-за этого… Ну, в общем, трещина в наших отношениях наметилась намного раньше. Но теперь я намерен развестись с ней официально.
И мы с Олесей хотим пожениться.
— Поздравляю… Олеся — милая девушка.
— Спасибо.
— Значит, вам предстоит бракоразводный процесс?
— Увы.
— М-да… Наверняка она потребует от вас хорошие отступные. Значит, вам понадобится хороший адвокат?
— Да, я его как раз ищу.
— Ха! Ну вот, значит, я вдвойне не зря пришла к вам. Могу порекомендовать вам одного…
— Интересно.
Алла посмотрела на свою дочь, до того молчавшую.
— Вот. Моя дочь — Соня. Адвокат. Хороший адвокат.
— Соня? Ни за что бы не подумал!
— Знаете, Николай Андреевич… Внешность обманчива. Соня — хороший и аккуратный юрист, и очень дотошный адвокат. А то, что она до сих пор молчала, и вообще казалось, что ее здесь нету, лучше всего говорит о ее профессионализме.
Астахов уважительно склонил голову. Да, он знал и уважал такой тип адвокатов. Потому что адвокаты типа Форса, которые заполняют собой все пространство, ему уже надоели.
Алла же продолжала нахваливать дочь:
— В настоящий момент она является моим юрисконсультом. Мы пришли сюда, чтобы подписать со Светой договор на ее картины.
— Я очень рад за нее. А за ваш совет — спасибо. Я подумаю…
— Да что же тут думать? Не сомневайтесь. Нет, ну… Я понимаю, вас смущает ее молодость и отсутствие опыта.
— Не буду от вас скрывать… Есть немного…
— Но мы все тоже когда-то с чего-то начинали… Соня очень хорошо училась в институте, и педагоги всегда были уверены, что она будет классным профессионалом. И, поверьте, первые работы она сделала на высшем уровне.
Астахов еще раз посмотрел на Соню. Хорошая девочка, намного лучше мамы.
По крайней мере, молчит.
— Ну а что, может, действительно попробовать?!
У Сони загорелись глаза. "Дела, работы", о которых говорила мама и которыми она занималась, до сих пор были такой мелочью. А тут большое серьезное дело.
— Так что, Соня, возьметесь за мое дело?
— Конечно.
Вот так. Это вам действительно не Алла. Соня говорит мало, но Соня говорит только по делу.
Света все-таки набралась решимости, открыла дверь и вошла.
Сразу же почувствовала, что дома есть кто-то кроме отца. Причем, судя по одежде, этот кто-то женского пола. Ну что ж, отец, мягко говоря, взрослый человек. И до сих пор он свою личную жизнь скрывал от дочери столь тщательно, что, пожалуй, получил право немного расслабиться. По крайней мере, после тюрьмы.
Света потихонечку начала пробираться в глубь дома. И услышала властный голос отца:
— По-моему, у нас была замечательная ночь. Не правда ли, Томочка?
"Томочка"? Интересно, с кем это он?
Света прошла в гостиную, а потом в комнату отца.
— Ой, дочка пришла! — сказал Форс, почти радостно.
А Света с изумлением уставилась на Тамару. Та начала поправлять прическу. А Форс вел себя по-мужски, то есть как ни в чем не бывало.