— Только почему-то очень боишься показаний Кармелиты?
— Да, да, боюсь. И не только за себя, но и за совсем другого человека.
Света недоверчиво посмотрела на отца. Как хотелось бы поверить ему. И как трудно это сделать.
— Пойми меня, дочка, выслушай. Кармелита — человек наивный. Она считает, что только правда может помочь, но это не так. Своими показаниями она только навредила этому цыгану — охраннику.
— Ты так думаешь?
— Именно, поэтому я и согласился стать его адвокатом… Хочу помочь парню… Понимаешь, Кармелита рассказала все, что видела, не понимая внутренней сути, изнанки того, что происходит. И вот уже этот, как его…
Рыч — за решеткой. В юриспруденции нужно говорить не то, ЧТО было. А то, КАК было.
— А разве это не одно и то же?..
— Нет, дочка. "ЧТО было" всегда препарируется умелым юристом. И тогда все видят, "КАК было".
— Удивительно, папа. Ты, как всегда, говоришь потрясающе, гладко, придраться не к чему, только я тебе почему-то не верю.
— А ты поговори со своей подругой. Может, ей удастся тебя убедить?..
— Так я с ней уже говорила.
— Повторяю. Ты с ней говорила о том, ЧТО было. Но она после нашей последней встречи многое поняла. И, может быть, теперь сможет рассказать тебе, КАК было.
Антон не сразу ушел от дома Форсов, постоял у входа, думал непонятно о чем. Все так перепуталось…
И вдруг из подъезда вышла его мать! Не заметив его, Тамара направилась куда-то быстрым шагом.
— Здравствуй, мама, — окликнул ее Антон. Тамара остановилась:
— Привет, Антон. А ты что здесь делаешь?
— Странно, но именно это же я хотел спросить у тебя. Но ладно, ты спросила первая, так что я отвечу. Я провожал Свету домой. Ты так долго меня убеждала… По-моему, это похвально: прогуляться с матерью своего ребенка перед сном.
— Точнее, перед пробуждением. Это вредно, в таком положении — и нарушать режим…
— Мама, о ее положении пусть она сама и волнуется. А ты лучше скажи…
Что… Дядя Леня и тебя заставил поволноваться?
— Что за грязные намеки?
— Да нет, никаких намеков. Просто Форса только-только освободили… А ты уже у него. Партнерские отношения, судя по всему, перешли на новый уровень.
— О чем ты говоришь? Я просто пришла поздравить человека с освобождением. Ну, и деньжат попросить, конечно.
— Это, конечно, дело хорошее…
— Кстати, о деньжатах, — сказала Тамара, как бы не замечая его иронии. — Тебе подбросить?
Антон на минуту задумался. Как хотелось, просто даже по привычке, сказать "да". Но он пересилил себя.
— Нет…
— Как "нет"? Точно? Сынок, ты подумай…
Антон еще подумал. Как же противно, как мерзко ощущать себя нахлебником, плесенью на грязных Форсовых делах.
— Нет, мама, теперь точно — нет.
— А как же ты собираешься жить?
"Как собираешься жить?" Вопрос сложный, философский. Для того чтобы сказать, как собираешься жить, нужно хорошенько разобраться в том, как жил раньше.
— Не знаю пока… Но одно знаю точно. Тянуть деньги из Форса, который нам никто, я не собираюсь. И ни у кого больше не буду брать деньги…
Тамара удивленно подняла брови:
— А… а… раньше ты не стеснялся тянуть деньги, скажем, из Астахова.
— Раньше он был мне отцом… Хотя, конечно, и тогда я вел себя недостойно. По крайней мере, нужно было поменьше тянуть деньги и побольше их зарабатывать.
— Ой-ой-ой! О достоинстве мы заговорили? Значит, тебе действительно плохо!
Сын промолчал. И Тамара поняла, что это уже какой-то другой Антон. С ним что-то происходит. Соскочив с финансовой иглы, он почувствовал, что такое финансовая ломка. После этого люди либо совсем ломаются, либо становятся совсем другими. Вот только останется ли в другом Антоне, точнее, в его сердце, место для матери?
— Антош, мы обязательно что-нибудь придумаем. Обязательно! А пока…
Пока мы должны помогать друг другу. У нас же нет никого, кроме друг друга…
Тамара открыла свою сумочку, чтобы дать денег Антону. Но он остановил ее жестом.
— Нет, мамочка, ты так ничего и не поняла. Я не хочу больше никаких "пока"… И тебе бы тоже посоветовал не иметь никаких дел с Форсом…
— Но у меня нет другого выхода!
— Есть. Выход всегда есть, только его поискать надо…
Тамара с удивлением посмотрела на сына. И он тоже взглянул на нее так, как будто впервые увидел.
— А ты не хочешь попробовать устроиться на работу?
— На какую работу?
— По специальности.
— Акушеркой? Милый, я все забыла давно…
— Ну, хорошо…Ты какое-то время работала директором автосервиса.