Версано спросил:
— Тем же путем?
Ван Бурх покачал головой.
— Нет, так ничего не выйдет. Этот канал временный, и чем дольше мы его будем использовать, тем больше вероятность, что его засекут. Мы решили переправить ее через Хельсинки. С этим не будет никаких проблем. Если говорить о четвертой части, то по ней мы пока еще не выработали окончательного плана. В данный момент прорабатываются три возможных варианта, все они приемлемы, но один представляется наиболее предпочтительным.
Версано это заинтересовало, и он с любопытством спросил:
— Что же это за вариант?
Ван Бурх покачал головой:
— Он еще не окончательный. Кроме того, я бы предпочел не говорить по такому секретному вопросу здесь. Я знаю, Марио, что ты предпринял все возможные меры предосторожности, но я не решился бы обсуждать центральный пункт операции на территории Ватикана.
Оба понимающе кивнули ван Бурху. Тот вздохнул и сказал:
— Ну а теперь я хотел бы перейти к менее приятным новостям.
Он огорченно посмотрел на кардинала:
— Вы знаете, что в наших рядах за «железным занавесом» иногда появляются предатели. Это неизбежно, вне зависимости от того, какие меры предосторожности мы предпринимали. Некоторые из наших людей оказываются слабее остальных. Они просто не могут выдержать обрушивающихся на них страшных испытаний, и я даже не могу их винить в отступничестве.
Кардинал и Версано внимательно следили за ходом его рассуждений. Еще раз вздохнув, ван Бурх продолжал:
— По роду своей деятельности Скибор знал все о подобного рода случаях. Он предоставил мне список, состоящий из более чем ста имен.
— О Господи! Это ужасно, — воскликнул Версано.
— Нет, Марио, здесь нет ничего неожиданного. В наших рядах многие тысячи преданных людей. Эти сто — капля в море. Тем более что многие из них не располагали сколько-нибудь существенной информацией. Сейчас мы пытаемся их изолировать.
Голландец повернулся к кардиналу.
— Ваше Высокопреосвященство, мне очень жаль, но в списке были два члена вашего ордена. К счастью, у обоих не было почти никакой информации.
Менини мрачно спросил:
— Кто это?
— Отец Юрек Хошозно из Познани, — ван Бурх начал с более простого случая.
Это имя, видимо, ничего не говорило Менини, который потягивал остатки вина из своего бокала. И неудивительно, если учесть, что в его подчинении находится более ста тысяч священников. Но ван Бурх знал, что реакция на второе имя будет совершенно иной:
— И... мне очень жаль... второе имя — отец Ян Панровский из Ольштына.
Реакция Менини была куда более бурной, чем мог ожидать голландец. Голова кардинала откинулась, он выронил бокал, и на белой скатерти расплылось красное пятно. И Версано, и ван Бурх привстали со своих мест. Менини смотрел на голландца, как будто тот был страшным призраком, и, задыхаясь, прохрипел:
— Ян Па... Господи, нет!..
Он стал бить себя в грудь, мотая головой из стороны в сторону. Версано схватил его за руки и крикнул ван Бурху:
— Быстрее! Найди кого-нибудь! Позови доктора!
Священник помчался к двери. Он знал, что Менини наверняка доверял Панровскому. Конечно, он должен был доложить эту информацию более тактично.
Слава Богу, сестра Мария была недалеко. Увидев встревоженное лицо ван Бурха, она поспешила ему навстречу.
— Кардинал, он очень... плохо себя чувствует... Я думаю, что это серьезно. Скорее всего, сердечный приступ.
Она сразу поняла серьезность ситуации. Большинство посетителей ее ресторана были престарелыми церковными служителями высоких рангов. Подобные вещи случались и раньше. Сначала она оглядела зал. Иногда в ресторане обедали два врача, но сегодня их не было. Она твердо сказала ван Бурху:
— Идите обратно. «Скорая помощь» будет здесь через несколько минут. Я позвоню лечащему доктору кардинала... Разденьте его.
Она пошла по коридору, но так, чтобы не привлечь чьего-либо внимания. Голландец поспешил обратно в кабинет. Менини лежал на полу. Версано гладил его по голове одной рукой, а другой пытался поднести к его губам стакан воды. Ван Бурх быстро присел рядом и стал снимать с кардинала одежду. Посмотрев на его лицо, он сразу понял, что это был сердечный приступ.
Кардинал задыхался. Его кожа была мертвенно-бледной и холодной на ощупь. Он уцепился за рукав ван Бурха, пытаясь что-то сказать. В комнату вошла одна из официанток, неся две подушки и одеяло:
— "Скорая помощь" будет с минуты на минуту, — сказала она, положив подушки под голову кардиналу. Он все еще пытался что-то сказать ван Бурху, который суетился возле него.
Версано встал и твердо сказал:
— Я должен позвонить в Ватикан. Его Святейшество должен быть немедленно проинформирован.
Он повернулся, вышел из комнаты и направился в главный зал ресторана. К этому времени все уже поняли, что в кабинете что-то произошло. Версано заметил пару знакомых, которые узнали его и теперь с удивлением на него смотрели. Архиепископ не обращал на них никакого внимания. Сестра Мария говорила по телефону в фойе. Когда он подошел к ней, она повесила трубку и сообщила ему, что «скорая помощь» из клиники «Джемилли» будет с минуты на минуту, а лечащий врач кардинала уже спешит к пострадавшему. Затем она пошла обратно в кабинет, а Версано поднял трубку телефона и быстро набрал номер. После третьего гудка он услышал голос личного секретаря папы.
— Дзивиш у аппарата.
Версано кратко изложил ему суть происшедшего. Он услышал, как Дзивиш вздохнул. Секретарь молчал, видимо, раздумывая над тем, что предпринять. Версано знал, о чем думал в этот момент Дзивиш. Департамент кардинала был, несомненно, одним из самых мощных подразделений церкви. Он был опорой каждого папы. В Ватикане раздался вздох облегчения, когда на пост руководителя был избран Менини, сумевший быстро найти общий язык с папой и с курией. Если Менини умрет, на его посту может оказаться неудобный человек. Дзивиш спросил, в какую больницу будет помещен кардинал, и Версано сказал, что, скорее всего, это будет клиника «Джемилли». Опять наступило молчание, пока Дзивиш собирался с мыслями.
— Я проинформирую Его Святейшество об этом прискорбном событии, даже если придется нарушить его сон. Я вам перезвоню. Какой там номер?
Версано продиктовал ему номер телефона ресторана и повесил трубку. Возвращаясь в кабинет, он слышал приближающийся звук сирены санитарной машины.
Ван Бурх стоял на коленях, и его голова была склонена к голове лежавшего по-прежнему на полу кардинала.
Губы у Менини едва шевелились, пока он что-то говорил ван Бурху, потом голова у кардинала запрокинулась и все тело изогнулось дугой. Ван Бурх положил одну руку кардинала на грудь, вторую — под шею. Менини невнятно прохрипел:
— Вы сказали?..
Появилась сестра Мария, держа в руках поднос, на котором стояла маленькая бутылочка с водой. Версано отметил, что она — знающий человек. Поставив поднос на ковер рядом с кардиналом, она повернулась к Версано, вопросительно приподняв брови. Ван Бурх выпрямился, продолжая стоять на коленях. Сестра Мария спокойно сказала Версано:
— Архиепископ, я думаю, вы должны причастить кардинала.
Версано ошеломленно кивнул и направился было к Менини, но, нахмурившись, остановился. Он так давно не отправлял службы, что вся латынь уже выветрилась у него из головы. Американец умоляюще посмотрел на ван Бурха, который сразу все понял. Продолжая все еще стоять на коленях, он перегнулся через тело кардинала, взял бутылочку со святой водой и вынул из горлышка пробку. Вой сирены становился все отчетливее. Когда голландец заговорил, Версано сразу же вспомнил необходимые слова, и его губы тоже зашевелились. Он повторял молитву про себя.
— Прощаю тебя, твои грехи именем Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.
Ван Бурх перекрестил лоб Менини. У двери послышался шум, но священник этого как будто не заметил. Он окропил Менини святой водой.