– Это что ж за еда у вас такая особенная?
– Ну, что–то вроде густого молока, – пояснил Главный. – Все компоненты, необходимые организму.
– А молоко у нас есть! – обрадовалась Тонька. – От оленухи. Жирное, вкусное, очень даже пита–тельное.
– Нет уж, не взыщите, – рассмеялся главный. – Пора!
И все они как по команде повернулись к лесу. Но главный тут же остановился:
– Да, кстати, когда мы исчезнем, будет сильный взрыв, так что никуда не отходите. Возникнет очень сильная ударная волна, может снести все вокруг на своем пути на несколько километров. Мы уходим как можно дальше, в тайгу, где нет людей. В какую сторону нам лучше идти?
– Идите по солнцу, чтоб по правую руку чуть было. Там тихо сейчас, тунгусы вниз по реке ушли, – отозвался Степан. – Вас, может, все же проводить?
– Нет–нет, за нами не ходите. Иначе погибнете. Ну, прощайте!
И пришельцы тронулись в обратный путь, но немного в другую сторону – куда им указал Степан. Они уже пересекли поляну и скрылись за кромкой леса, как вдруг Матвей сорвался и устремился за ними следом.
– Куда ты? – ахнула Тонька. – Сказано же – нельзя с ними! Вот понесла нелегкая!
– Далеко не убежит, – махнул рукой Степан. – Пусть побегает, дурь выветрит. Очухается и вернется.
Матвей едва поспевал за ними. Как же быстро они мчатся! Уходят! Не успеть! И Она с ними! Он никогда больше не увидит Ее! Как эти странные хрупкие создания умудряются так быстро двигаться? Они едва касаются ногами травы! Может, правда ангелы, а их главный – только проводник в мир иной? А как потом вернуться? Нет, только бы еще раз увидеть Ее, попрощаться. А может, Она согласится остаться здесь жить?
И он бежал за ними, спотыкаясь о корни деревьев, оступаясь и падая, раздирая о колючие кустарники руки и лицо. Он совсем выбился из сил, пока их догонял.
Но вот наконец пришел момент, когда пришельцы остановились. И хотя они при передвижении парили над землей, эти нежные существа совсем выбились из сил и теперь просто изнемогали от усталости. Кроме их главного. Главный оглядывался вокруг, выбирая, видно, место получше, а может, просто хотел еще раз убедиться, что здесь кроме них больше никого нет.
И тут предводитель заметил Матвея, неосторожно выглянувшего из–за ствола дерева.
– Зачем же вы пошли за нами? – вознегодовал он. – Вы погибнете от взрыва!
Матвей попятился, споткнулся о корягу и чуть не свалился в кусты.
– Придется забрать вас с собой, в наш мир, – решил главный.
– Я не хочу к вам! – в ужасе вскричал Матвей. – На тот свет я всегда успею!
Он словно очнулся от наваждения. Зачем он здесь? Бежать! Прочь отсюда!
– Вы потом вернетесь домой, – сказала девушка с сиреневыми глазищами.
Матвей окунулся в эти бездонные колодца ее колдовских глаз и не смог больше сопротивляться. Только быть с нею рядом, и больше ничего не страшно, хоть в аду!
Глава 2
Матвей со своей прекрасной спутницей ехали в удобных мягких креслах по движущейся ленте широкого подземного туннеля. С левой стороны пробегала в обратную сторону такая же лента с рядами кресел с редкими пассажирами. В стенах, излучающих мягкий свет, то и дело появлялись проемы в боковые туннели, проскакивали ниши с вращающимися лестницами, арки, колонны, мостики, балкончики и подвесные площадки. Все вокруг мерцало, переливалось, меняло оттенки цвета в созвучии с непрерывной навязчивой мелодией. Правда, Матвей не обладал музыкальным слухом и дурманящие, притупляющие внимание звуки почти не воспринимал. Но у пассажиров, проносящихся мимо, лица были непроницаемые, какие–то отсутствующие, как у лунатиков. И на Матвея никто из них не обращал внимания, хотя он резко отличался от них.
Матвей взглянул на свою спутницу. Теперь он едва узнавал ее. Она сидела в соседнем с ним кресле такая же равнодушная и отрешенная, как и все здешние люди. От нее просто веяло холодом. Матвей невольно поежился. Ему уже начинало казаться, что это не она, не та прекрасная незнакомка, которую он в мыслях назвал С и я н о й. Не зная ее имени и не решаясь спросить, он дал ей выдуманное им имя от исходящего сияния ее необычайных глаз, ее пушистых серебристых волос, странного сверкающего костюма и окружающего ее фигуру ореола. Теперь это сияние напоминало холодные отблески снежных сугробов. Она ни разу не взглянула на него, не сказала ни слова, будто они незнакомы.