— Потому что это веселье, увы, не про мою честь.
И он бы, наверное, действительно расстроился, если после всего этого пришлось ехать домой к началу детской передачи, что показывают перед сном. Но впереди у Алекса ещё одни «переговоры», а уж там он развернётся на полную катушку.
Охранники уходят, оставляя жертву колдунам. Саша делает несколько шагов влево, чтобы лучше видеть работу друга. Мужик верещит и брыкается, сменяя мольбы на угрозы и попытки в «да вы знаете, кто я». Переглядываясь, пожимают плечами — им плевать. Да и слишком дешёвый прикид, чтобы прикрываться связями. Но, даже если он родственник главы правительства, ничего не поменяется.
О силах Ворона не должны знать простые люди.
Рукав серого костюма вместе с рукавом когда-то белой рубашки летят в сторону. Опустившись на корточки, Вивер смотрит мужику в глаза. Его ухмылка не угрожающая, будто он собирается просто ткнуть носом в косяк и отпустить на все четыре стороны. Палец давит на недавно поврежденную до крови кожу, собирая капли в одну. Лёгкое, почти щекочущее касание. Вивер проводит пальцем по чужой вене, но кровь не размазывается.
Ни следа.
Зато мужик начинает кричать с удвоенной громкостью, дёргаясь и с ужасом смотря на собственную руку, где под кожей, прямо по вене ползёт что-то тонкое и длинное.
— Это игла, — поясняет Вивер, выпрямляясь и похрустывая костями. — Меньше чем через минуту она пронзит твоё сердце. А потом станет тем, чем была изначально — просто каплей твоей крови. И в очередной раз менты назовут такую смерть сердечным приступом.
Гибкая игла легко двигалась по вене, причиняя режущую боль и доводя до неописуемого страха. И неизвестно, что хуже: ощущения, зрелище или понимание, что по твоим венам ползут острые иглы, которые остановятся, лишь достигнув цели. А цель у них всегда одна — сердце.
Вивер поднимает руку с часами.
— Думаю, через три… две… — Мужик вскрикивает, последний раз вздрагивает и растекается по стулу. — Одну.
Раздаётся хлопок, за ним ещё один и ещё.
— Браво, — хмыкает Алекс, приближаясь. — Отличная работа. Эй! — зовёт охранников. — Приберите.
То, что происходит за спинами, их не волнует. Через час на базе не останется ни следа убийства, остальное же не имеет значения.
— Теперь к Дарталадзе.
Хлопая себя по бёдрам, Саша в ожидании и предвкушении. С этим делом придётся повозиться дольше, но итог будет идентичным, разве что более зрелищным.
Вивер на это только улыбается и кивает. Алексу двадцать четыре, он ещё не наигрался, хоть и часто ведёт себя очень по-взрослому. И всё же жестокость до сих пор приводит его в детский восторг.
Дарталадзе, по данным от Семёна Бурова — своего человека в полиции, — после кражи тридцати миллионов прячется на даче, зарегистрированной на очень дальнего родственника его лучшего друга. Саша пытался пару раз воспроизвести в голове цепочку связей, но побоялся сломать мозг и просто плюнул на это. Невелики шансы на то, что он всё ещё отсиживается в тихом месте, а не свалил с кучей денег если не из страны, то хотя бы из города. Но в вечерних сумерках прекрасно виден свет, падающий из окон на заросшие травой клумбы и грядки.
— Чё не продаст, если не нужна, — размышляет вслух Хромов, идя следом за Алексом к старой, ветхой калитке.
— Вот и избавим человечка от необходимости.
Саша даже не пытается скрыть присутствие, щелкая задвижкой и распахивая дверь на скрипучих петлях. В доме начинается движение: в окне появляется тень и тут же исчезает.
Заметил.
Дача заперта изнутри, но это никого не останавливает — Вивер выносит дверь с одного пинка и врывается в маленькую прихожую. Впереди раздаются звуки разбившегося стекла и открывающегося окна, и Вивер вылетает на улицу. Саша же остаётся, медленным шагом направляется вглубь дома. Дарталадзе, испугавшись возникшего перед ним Вивера, наворачивается с подоконника и падает прямо под ноги Алекса, едва не утыкаясь носом в высокие чёрные ботинки. Вскинув голову, отползает назад, упираясь в стену.
— Ну здравствуй, — усмехается Саша, чуть кланяясь. — Чего на работу не вышел? Тебе ж украденные лямы до конца жизни отрабатывать.