Пётр Александрович понял, что Саша не умер, лишь в тот момент, когда на его крик вместе с Максом в кабинет ворвался вполне себе живой и здоровый Вивер, как оберег из жизни в жизнь следующий за своим хозяином. Вивер же и сообщил, что Алина повезла Алекса в загородный дом.
Саша не знал только о том, что за эти дни происходило в почти нормальной семье Бариновых. Света перестала бегать к Виверу, Денис Михайлович не отсвечивал, а Карину Алекс мог видеть только в «Балаклаве». Но время за отдых за кружкой пива появилось только спустя полторы недели, за которые все успели прийти в себя и выдохнуть.
В то же время на обыске у Брадислава были обнаружены вырванные страницы из дневника матери Анастасии Анатольевны, где говорилось об истинных причинах убийства и дальнейших событиях. Там же полиция нашла и дневник самого Брадислава. В нём он писал, что винит Ворона в смерти его брата, который не был колдуном и стал жертвой Воронцевича крыла.
Фантом Анастасии остался обитателем сада, оберегающим цветы и память о первом сыне. Только теперь он признал Сашу, пролившего в саду свою кровь.
Ворон, параллельно с подведением рабочих итогов за последние несколько месяцев готовился к полёту в обещанную сыну Италию, заранее подсунув в комнату разговорник и словарь. Ориентировочно вылет должен был состояться в начале августа.
Артемий всё же признался отцу, что подружился с мальчиком из детского дома, а Андрей Евгеньевич неожиданно заявил, что подумает над решением проблемы с документами.
Казалось, что после разборок с Брадиславом жизнь у многих начала налаживаться, хоть и не от был причиной её осложнений.
— Жениться что ли, — вдруг задумчиво произносит Артур, отчего Вивер чуть не давится пивом.
Алекс, глядя на друга, смеётся.
— Почему бы и нет, — пожимает плечами. — Тебе сколько? Двадцать восемь? — И, дождавшись кивка, продолжает: — Самое время.
— У тебя девушка что ли есть? — удивляется Вивер.
— Давно. Вы со своими тайными делами всю жизнь проспите.
Воронцевич и не против наконец-то от этих дел отвлечься. Выпить пива, отдохнуть с друзьями, сгонять с отцом в Италию, к его благодарному изумлению предложив взять с собой и Маргариту за компанию. Он Ворону совсем немного завидует — сам в таких продолжительных отношениях был разве что во второй, четвёртой и шестой жизнях, но даже те романы по длительности с отцовскими не сравнятся.
— А я возьму отпуск и поеду в Калининград к родственникам, — улыбается Джафар. — Давно меня там не видели. А вы как?
— У меня в августе Италия, — делится Саша. — Я, отец и будущая мачеха.
Все устремляют вопросительные взгляды на Вивера.
— А я чего? Я не знаю.
— Значит с нами полетишь, — решает Алекс и опустошает кружку.
— В качестве багажа? — шутит Джафар.
— Типа того.
Хромов хмыкает и допивает пиво вслед за другом. Он в общем-то и не против посетить другую страну в хорошей компании и забыть о проблемах и сердечных делах. После разговора со Светой, когда та выдала им о чувствах Карины, Вивер стал реагировать на её имя с какими-то подозрительными вздохами. Алекс на эти вздохи ничего не говорил, но думал.
— Вам ещё принести? — Баринова тихо подходит и забирает пустые кружки.
— Нет, спасибо, — отвечает Саша, задумчиво на неё посматривая. — Мы уже уходим.
Им и правда пора. На часах около половины третьего, а рабочая неделя ещё в самом разгаре. Выйдя на улицу, Алекс останавливается и тормозит Вивера.
— Вот, что я тебе скажу: если к Светке ещё что-то чувствуешь — не забивай на это болт. Жизнь одна, закончиться может в любой момент — а с такими, как мы, вообще не угадаешь, — так что нечего разбрасываться тем, что тебе важно. Любишь — вали к ней.
Глаза у Вивера расширяются, а Воронцевич только хмыкает и идёт обратно к дверям бара.
— Ты куда? — бросает Хромов ему в спину.
— Баринову на свидание позвать.
Конец