- Но что, если Круг переубедит шиида? Второй раз?
- Возможно. Нам нужно работать быстро, но аккуратно. Круг не должен заметить перемен до последнего момента. До момента, когда уже будет поздно что-то менять. И это несложно устроить, поверь мне. Жрецы в своем большинстве сидят внутри храма и крайне редко выходят за его пределы. Ты и я - единственные, кто находится снаружи. Если предупредить шиида, чтобы они вели себя тихо, не выдавали наши проповеди и вели себя как обычно, Круг ничего не заподозрит.
Фраус слушал и сам не знал, как реагировать на все это. Он и помыслить не мог, что когда-нибудь окажется втянут в такую масштабную авантюру. С одной стороны, план Пиения выглядел вполне красиво, мог сработать и сулил огромные перемены к лучшему в жизни всего города. А с другой, какая-то часть мага боялась этих перемен. Она боялась возможных жертв, неизбежно возникающих при подобных переворотах. Она боялась провала и жестоких наказаний, которые последуют за ним. Она боялась того, что новое, нестабильное общество, которое может вырасти в результате их задумок, не получится контролировать. Она боялась последствий потери контроля.
И еще она боялась Пиения. Как бы ни были велики риски, но что-то манящее во всей этой затее имелось. И отступать было уже некуда. Пиений, очевидно, собрался идти до конца, и Фраусу придется идти следом за ним. Другой выход был закрыт еще давным-давно, когда заблудившийся в песчаной буре маг провалился в древнюю библиотеку.
Пиений тем временем, не замечая метаний напарника, перешел к следующей части своего плана:
- Тебя поставили следить за магами. Я же постоянно нахожусь в городе, среди шиида. Мы вместе можем донести до них нашу истину. Делай что хочешь: очерни Мериана, выставь его лжецом, хоть обзови его еретиком и лжепророком. Но маги должны тебе поверить. Позже я закончу твою работу, но прежде ты должен ее начать.
- Хорошо, - покорно согласился Фраус.
- Я знал, что не ошибся в тебе, - Пиений выглядел невероятно довольным. Совсем не похожим на унылого помощника. - Тогда не будем терять время. Приступай к этому сейчас же.
Фраус выскользнул из переулка и поспешил к храму.
На главной площади никаких заметных перемен не произошло. Жрецы уже убрали столбы, напоминающие о недавнем Испытании Силы, и теперь шиида вновь слонялись вдоль улиц, войдя в свое привычное состояние апатии. Но при виде жреца равнодушные гуляки насторожились и замерли. Члены Круга по-прежнему производили на них магическое действие.
Фраус никогда не представлял себя в роли оратора. В центре всеобщего внимания он терялся, мысли путались в голове, а язык словно прирастал к челюсти. Именно к такому заключению он пришел, оказавшись на заветном возвышении перед храмом. Десятки глаз внимательно рассматривали его, ожидая какой-нибудь восхитительной новости, но выдавить ее из себя оказалось сложнее, чем думал жрец. Несколько секунд он молчал, сосредоточенно подбирая красивые слова. Тишина на площади начинала давить на нервы, и Фраус понял, что если он сейчас же не произнесет хоть слово, то оттереться от позора потом долго не сможет.
- В-во славу Шиида! - жрец решил начать со священных слов, последовав примеру всех речей, которые ему доводилось слышать раньше.
Тишина чуть всколыхнулась, легкое эхо пронеслось над головами слушателей, но ни один из них не издал ни звука. Шиида ждали.
"И с чего начать?"
- Все вы знаете, что Орбан погиб... недавно погиб, и я занял его место в Круге. Верховный жрец дал мне ту же миссию...
"Нет, не верно."
- ... возложил на меня ту же миссию, что и на ушедшего. Орбана. Я должен защищать вас. Контролировать добычу бурь и следить за камнями. Вот. И...
"О Шиида, все не так! Мысли слипаются. Надо заканчивать."
- Иначе говоря, все маги должны собраться здесь. Потому что скоро мы выходим. Это воля Шиида.
Несмотря на то, что речь Фрауса едва ли можно было назвать успешной, его прекрасно поняли. Шиида засуетились: часть стянулась к возвышению, часть бросилась разносить весть по городу. Сам же жрец, наблюдая за бегающими сородичами, все пытался унять бешеное сердцебиение и пульсирующий в голове жар.
"Это ужасно. Как я могу повести их за собой, если я не в состоянии произнести ничего вразумительного? Они не станут слушать меня. Они не поверят. Пиений, зачем ты доверил это мне? Лучше бы ты сам выступил перед ними. А теперь твой план обречен на крушение."