– Время сейчас… интересное, – проговорил мастер Комак. Он начал медленно расхаживать по дворику, и Рит пристроился рядом. – Я слышал, что Джору Малли называли самым добрым и самым мудрым из учителей. Трудно представить, как я мог бы продолжить с того места, где она закончила. Но то, что она могла дать тебе, и то, что могу дать я, – далеко не одно и то же.
Рит просиял:
– Да, именно. То есть да, сэр.
– Ты проявил инициативу, придя ко мне и пожелав, чтобы твое обучение пошло другим путем. Теперь я тоже должен проявить храбрость и быть с тобой откровенным. – Мастер Комак остановился и посмотрел Риту в глаза: – У меня в последние недели были сомнения по поводу того, в самом ли деле Совет джедаев предписывает нам лучшие из возможных путей.
Он не ослышался? Нет, не мог ослышаться.
– Сэр?
Мастер Комак вздохнул:
– Тьма – такая же неотъемлемая часть Силы, как и свет. Орден убежден, что может аккуратно расчленить Силу пополам… как будто основополагающую живую энергию всего сущего можно нарезать и подать на стол.
Несколько мгновений Рит обдумывал услышанное.
– Но разве это размежевание не делает мир безопаснее?
– А оно делает? – сказал мастер Комак. – Или обособленная тьма становится еще темнее, еще опаснее, чем в природном состоянии?
– Я не представляю, – признал Рит. Он не предполагал, что абстрактная философия будет занимать важное место в его обучении… но у мастера Комака, похоже, будет именно так. Если он вообще согласится его учить. – Я только знаю, что наша работа приносит пользу. Мы спасаем жизни, прекращаем конфликты и приносим мир.
Мастер Комак снова улыбнулся:
– Ты так уверен в своем пути, Рит Сайлас. Так пусть же ничто не собьет тебя с него.
– Раньше я только думал, что в чем-то уверен, – сознался юноша. – Но перед тем как я отправился на фронтир, мастер Джора задала мне один вопрос. Она сказала, что когда я буду знать ответ, то тогда пойму, почему мы должны покинуть Корусант. Она спросила, почему ни один джедай не может пройти по Кайберовой арке в одиночку. Теперь я понимаю. Никто не проходит по ней в одиночку, потому что самой арки не существовало бы без всех тех рыцарей-джедаев, которые жили до нас. Как тех, кто пал в бою, так и тех, кто построил арку в память о них. Я отдавал Ордену лишь столько своих сил, сколько хотел отдавать. Я думал только о «себе». А не о «нас». Отныне я буду во главу угла ставить «нас».
– Джора Малли была мудрой женщиной, – сказал мастер Комак. – Вряд ли мои уроки будут обладать такой же глубиной, как ее.
Это подозрительно смахивало на «до свиданья».
– Так что, – начал Рит, – мы…
– Мне еще многому нужно научиться, – произнес мастер Комак. Это казалось еще более зловещим, пока он не добавил: – И нет лучшего способа учиться, чем учить других. Ты будешь моим первым падаваном, Рит, и, возможно, моим лучшим наставником в искусстве Силы.
Несколько недель спустя маяк «Звездный свет» официально открылся. Своими лучами он озарил всю Галактику, будто сверхновая, безмолвно символизируя путеводный свет, защиту и процветание, которые обещала принести Республика.
Когда лучи зажглись, вся станция разразилась аплодисментами. Хлопали многочисленные группы гостей: высокопоставленные джедаи Эйвар Крисс, Элзар Манн и Стеллан Джиос; другие джедаи, такие как Сскир и Буррияга, официальные лица Республики, различные дипломаты, делегации с соседних планет…
И один падаван, сделавший выбор, о котором и помыслить не мог всего несколько коротких недель назад.
Рит Сайлас хлопал вместе с другими. На мгновение он пожалел, что с ними нет мастера Джоры, что она не празднует со всеми – не стоит на почетном месте на возвышении. Мастер Джора хотела, чтобы Рит оказался здесь, на фронтире, где могло произойти все что угодно, но ничего нельзя было принимать как данность. Юноша наконец-то понял, какую ценность она хотела ему преподнести, и твердо решил не отвергать прощального подарка своей покойной наставницы.
Нет, приключения он все равно не любил. Приключения были опасны, суетливы, и их следовало избегать; амаксинская станция не оставляла в этом сомнений. Рит по-прежнему предпочитал видеть приключения в историях, где им и было место.
Но эти истории кто-то должен был пережить, прежде чем они становились историями. Каждую должен был кто-то рассказать. Возможно, Риту было суждено стать одним из рассказчиков. Он знал лишь то, что готов служить велениям Силы, когда бы и где бы ни довелось.
Церемония включала в себя разнообразные речи и представления, и все это должно было продолжаться еще некоторое время. Но следующее выступление явно привлекло особое внимание: на подиум поднималась уже немолодая женщина с серебристыми прядями в черных волосах; публика приветствовала ее возгласами и аплодисментами. Роскошный наряд и сверкающая диадема выдавали в ней высочайшую особу – и в самом деле, тут же было объявлено: