Впившись пальцами в ее бедра, мы вошли в нее одним мощным толчком. Вскрик, и ее глаза распахнулись, а девчонка вцепилась в наши плечи, откинув голову назад. Нас затопило бурей полыхающих эмоций, вынуждая сорваться с горла рык. Жадно вбиваясь в нее, теряя голову от собственных жалящих ощущений, вжимая ее в стену, мы двигались резко, теряя над собой контроль. Она зажмурилась, всхлипывая, сжимаясь, с трудом принимая нас. Ее чувствительная после первой разрядки плоть судорожно вздрагивала, сводя с ума. Пальцы сжали наши волосы, неся за собой прилив нового затопляющего все удовольствия, а Лика открыла веки, впившись поддетым страстью взглядом в наши меняющиеся, сливающиеся в одно глаза. Я знал, что наша маска проявляется, но уже не мог ее сдержать. Виски оплела прочная кость нашей рвущейся наружу души, обостряя ощущения. Девчонка увидела ее, я слышал, как ее маленькое сердечко замерло, чтобы ускорить свой темп, как заныли легкие, лишенные кислорода. Внутри все обдало жаром от того, что она неотрывно смотрела на наше лицо. От того, что она наконец-то увидела нашу суть, наше настоящее существо, не предназначенное никому, но с недавних пор принадлежащее ей полностью.
Врываясь в ее тело, я уже чувствовал, как нас накрывает волна сжигающего удовольствия, последнее, что сумел сделать прежде, чем полностью уступил наше тело королю, ворвался в ее сознание собственными, обострившимися, иступленными чувствами наслаждения, помогая девчонке пережить накрывающие нас, убивающие волны разрядки, получив взамен хриплый, чувствительный вскрик…
POV: Ичиго
— Прости, — прошептал я, стоило справиться с колотившимся в горле сердцем, с нашим рваным дыханием, чувствуя, как Лика с трудом приходит в осознанное состояние, чувствуя, как она дрожит, как ее плоть пульсируя, трепетно сжимает мой не желающий успокаиваться орган. — Я не смог удержаться… — выдохнул ей в волосы, крепко прижимая подрагивающее тело к себе.
Лика застонала, пряча лицо на моем плече, а я сильнее обнял все еще излучающую волны жалящего наслаждения девчонку, зарывшись пальцами в ее мокрые волосы. Несколько томительных секунд кроме шума воды и нашего сбитого дыхания не было ни единого звука. Я впитывал в себя тепло нежной кожи, наслаждаясь нашей близостью, чувствовал, как медленно успокаивается ее сердце.
— Покажи мне ее… — сипло прошептала Лика, затаив дыхание.
— Что… — запнулся я, сбившись с собственного, от нелепой догадки.
— Я хочу увидеть ее, — прошептал ее дрогнувший голосок. — Твою маску… покажи…
— Зачем? — севшим голосом выдавил из себя я.
— Ичиго, — не отступала девчонка, сильнее обняв мои плечи. — Просто сделай это…
Я напрягся, секунды тянулись вечность, Лика отстранилась, упрямо заглядывая мне в глаза. Я сглотнул, рука дрогнула, медленно коснувшись лица ладонью. Я чувствовал, как глаза заволокло мраком, но не отрывал от нее своего взгляда, помедлив, заполнил сжавшиеся легкие воздухом и позволил тьме неспешно опутать лицо, привычно сплетаясь в маску. Лика замерла, рвано втянув в себя воздух, не мигая скользнув по нашему скрытому лицу взглядом, а мы затаились, позволяя ей изучать нас. Голубые глаза не выдавали ее мысли, неотрывно оглядывая маску, скользя по каждой проступившей на ней метке, покрывающей прочную кость. Ее глаза задержались на челюстях, я слышал, как она затаила дыхание, видел, как ее глаза на мгновение потемнели.
— Ты боишься… — догадался я, наш голос сталью разбавил шум льющейся воды.
— Да, — сипло прошептала Лика, отчего в груди неприятно заныло, заставляя резко вдохнуть. — Но не тебя… — едва слышно произнесла девчонка и порывисто подалась вперед.
Ладони обхватили нашу маску, заставляя все чувства обостриться, а она потянулась к нам губами, я едва успел позволить маске раствориться, получив нежный поцелуй. Вздохнув, Лика посмотрела на уже обычное человеческое лицо и обняла меня, спрятав свое на моем плече.
— Тогда, — неуверенно протянул я, все еще не веря, что она хотела поцеловать нашу маску. — Что тебя так пугает?
— Мне страшно, — через несколько секунд напряженно произнесла девчонка. — Если однажды уснув, а утром открыв глаза, я пойму, что это все был сон, что вас больше никогда не будет рядом, что станет со мной? Смогу ли я принять такую жизнь и существовать дальше? Без тебя…
У меня в груди все перевернулось, стоило ее голоску произнести эти слова. Сердце екнуло, болезненно взорвавшись леденящим душу страхом от того, что я вспомнил ее бессознательное тело в лихорадочном бреду, помнил, как боялся, что в любую секунду ее сердце может не выдержать, дыхание прерваться, и она оставит меня, нас, на растерзание тьмы.
— Если ты уснешь, — медленно, четко проговаривая каждые слова, произнес я, чувствуя, как внутри все сжимается в упрямом желании вцепиться в нее и никогда не отпускать, даже если она сама этого попросит. — Я буду охранять твой сон до тех пор, пока ты не откроешь свои глаза, чтобы увидеть меня. Если твои глаза не будут видеть меня, я буду шептать тебе на ухо, чтобы ты могла слышать мой голос, — девчонка замерла, я чувствовал, как ее дыхание прервалось, чувствовал, как она затаилась, настраиваясь на мой тихий голос, вслушиваясь в мои твердые слова. — Если ты больше не сможешь слышать меня, я буду молча держать тебя за руку, чтобы ты могла чувствовать, что я рядом. Если ты будешь плакать, я буду обнимать тебя до тех пор, пока не услышу, как ты смеешься. Если ты споткнешься, я подниму тебя на руки, чтобы ты не упала, — отведя ее мокрые волосы от шеи, я уткнулся в нее носом, чтобы мягко поцеловать чувствительное место под ушком, и приглушенно произнес. — Если ты поранишься, я буду целовать твои раны до тех пор, пока они не затянутся. Если ты исчезнешь из этого мира, — запнувшись, судорожно вдохнув, я крепче прижал девчонку к своей груди, чувствуя, как ее ноги плотнее обвивают мою талию, едва сдерживая упрямую дрожь в голосе, прошептал. — Ты должна жить, чтобы я мог найти тебя и вернуть обратно… — Лика медленно отстранилась, не мигая встретив мой взгляд, я смотрел на ее слипшиеся реснички, на покрасневшую кожу, на приоткрытый ротик. Хотелось поцеловать ее, хотелось обнять крепче, хотелось держать ее так вечность. Голос сел, но я медленно, четко прошептал. — До тех пор, пока ты будешь думать обо мне, я всегда смогу быть с тобой рядом… всегда смогу найти тебя, где бы тебя от нас не прятали…
— Куросаки, — сипло прошептали ее манящие губки.
— Да, — хрипло отозвался я, завороженный этим видением.
— Я люблю тебя, — молнией ворвалось в уши, хлынув адским пламенем в сердце, чтобы разорвать его на маленькие осколки и снова собрать в единое целое. — Со всеми твоими тараканами…
— Да, — оглушенный собственной реакцией выдал я первое, что подкинуло мое оцепеневшее сознание.
— Дурак, — выдохнула девчонка, уткнувшись пылающим лицом в мое плечо. — Кто так отвечает на признание…
С трудом сглотнув вставший в горле ком, я крепче перехватил свою девчонку одной рукой, повернув к себе ее лицо свободной ладонью, заставляя ответить на мой настойчивый взгляд, твердым голосом прошептал:
— Я люблю тебя, Лика.
Девчонка втянула в себя воздух, ее пальчики на моем затылке сжали волосы в кулак. По ванной разнесся надоевший до нервного тика, пищащий звук разрушая волшебное мгновение, заставляя меня раздосадовано застонать.
— Твое удостоверение… — хрипло выдохнула девчонка, не отрывая от моих губ своих глаз.
— Пофиг, — буркнул я, чувствуя, как в груди распаляется новый пожар. — Сами справятся…
Лика резко вдохнула, сбившись с дыхания, ощутив, как внутри нее снова наливается моя плоть. Плавно качнув бедрами, медленно погружаясь глубже, чувствуя, как она сжала нас, я затаил дыхание, потянувшись к ее приоткрытым губам, чтобы в следующую секунду мягко ворваться языком в ее сводящий с ума ротик…