—Почему ты здесь?!
Похудела за два дня? Что я делаю с этой беднягой?
—Чтобы забрать тебя, — ответила я, глядя, как она крутит головой.
—Не верю! Ты хочешь избавиться от меня. Снова отправишь к детдом?!
—Я забираю тебя домой. Хочешь жить со мной?
—Но твоя фифа не будет против?
—У меня больше нет никакой фифы, так что?
—Ладно.
Я чувствую себя странно, будто не могу жить без неё, будто если с ней что-то случится, я умру.
Малыш
Мариана
Никогда бы не подумала, что однажды мои родители так рано уйдут из этого мира, оставив меня здесь одну. Хотя, если честно, я и сейчас не чувствую себя одинокой, ведь Олег рядом. Когда я увидела новости по телевизору, начала плакать и побежала из комнаты, а потом вовсе вышла из дома и увидела, как Олег стоял на пороге.
— Скажи, что это неправда! Они живы, ведь так?
— Малыш… — это слово, которое мне казалось чужим, словно я слышала его давно. — То, что ты услышала, правда. — Я видела, как он был хмурым и беспомощным. Он крепко обнял меня, а я не могла даже пошевелиться. Он долго работал с моим отцом, и я его уважала и любила. Да, я люблю его, хоть и молода для него, но это не меняет моих чувств. Когда он познакомил нас с женой, мне хотелось задушить её, но я сдержала гнев, а потом выместила его на Олега.
Баскетбол стал для меня миром, где каждый бросок в сетку давал надежду, что благодаря этому я могу жить и чувствовать себя нужной. Олег всегда спасал меня из неприятностей, и мне это нравилось, хоть я и упрекала его. У меня две причины: его жена Амелия и нежелание, чтобы он считал меня слабой. Она раздражает меня, и я уверена, что она догадывается о моих чувствах.
Он отвёз меня в детдом, а теперь стоит и говорит, что я должна остаться здесь.
—Что мне с тобой сделать, молишь? — спросил он, будто искренне искал ответ, будто действительно хотел знать, как мне будет удобно. Где оставить? Но я не хочу, чтобы он меня бросил. После всего, что мы пережили, он хочет от меня избавиться. — Послушай, будет лучше, если ты останешься здесь, — сказал он, опустив глаза.
Мир, казалось, рушился, а я стояла в эпицентре, наблюдая, как разрушение медленно приближается ко мне. Он не может так поступить! Он всегда был рядом, помогал, делал то, что делают только родители. Занимался со мной уроками, играл в баскетбол, делился любимым латте — мы никогда не покупали две чашки, всегда делили одну. Он заботился обо мне, а теперь стоит, всем своим видом показывая, что у него нет выбора.
— Ты не можешь меня здесь оставить! Ты не можешь меня бросить! — Он снова обнял меня, но не понимал, что объятия не помогут. — После родителей я не хочу остаться и без тебя. — Он крепко сжал меня, и я больше не могла сдержаться. В тот момент я поняла: первой обняла его я.
Я ждала, что он передумает и увезёт меня обратно, но он оставил меня здесь и ушёл, бросив лишь одно слово: «Малыш». Первый день в этом доме стал для меня адом: меня унижали, заставляли курить. Я никогда этого не делала, ведь кто-то всегда показывал пример, что даже в самые трудные моменты нельзя совершать то, что потом не исправить. Я бы никогда не подняла на себя руку, но после двух дней без Олега я больше не могла. Он защищал меня, как никто другой, и сейчас я нуждаюсь в нём. Хочу его увидеть. Очень хочу.
Я отрезала себе руки, боль была невыносимой, и я не заметила, как потеряла сознание. Очнувшись, увидела его глаза, смотрящие на меня. Все в палате исчезли. Он был злым, но в то же время нежным. Старше меня на двенадцать лет, но выглядел моложе пятнадцатилетних. Он был красавцем, моим другом.
— Почему ты здесь? — не хотела кричать, но вышло само.
— Чтобы забрать тебя.
— Не верю! Ты хочешь избавиться от меня?
— Я возьму тебя с собой. Хочешь жить со мной?
— А твоя фифа не против? — я знала, как он ненавидит, когда я говорю о ней.
— У меня больше нет фифы.
—Ладно.
Когда меня выписали, он отвёз меня домой. Его дом был большим, как наш, но стены казались темнее. Мне было плохо, но я не сказала ему об этом. Боль в животе, где дважды ударили ножом рядом с пупком, не утихала. Теперь там осталась царапина, и я надеялась, что шрама не будет.
—Садись. Будем ужинать, — сказал он, когда мы зашли в кухню.