– И кто там главный спирт-барон? – поинтересовался Макс.
– Некий Лёша Борман из Одессы, – посмотрела на него Соня, – тип не очень умный, но достаточно резкий, а главное болтливый. Сумел приболтать администрацию, милицию, договориться с людьми, и его никто не может тронуть.
– Это как так у него получилось? – присвистнул Макс.
– Знаешь, в Осетии есть пословица, – Соня впервые за весь разговор улыбнулась, – «чтобы корова меньше кушала и больше давала молока, ее надо чаще доить и меньше кормить». Что главное в осетинской водке?
– Ну… ее качество, – начал было Макс, – как ты сказала.
– Нет. Качество – это немного другое. Вообще, Макс, ты понимаешь, что такое спирт? – Соня по-учительски взглянула на него.
– Если честно, не очень, – искренне ответил Макс.
– Ну смотри, – начала объяснять Соня, – есть три класса пищевого спирта. Считай три сорта. Самый лучший – это «Альфа», это чистое зерно. Зерновой так сказать. Вторым идет «Люкс». Это смесь зерна с сахарной или крахмальной патокой. Например, зерно с картофелем ил со свеклой. Замыкает высшие сорта спирта «Экстра». Здесь можно без зерна. Этот сорт у нас в Осетии основной. Кукуруза. Фактически всё, что выращивают, уходит на производство спирта. Но тем не менее «Экстра» считается спиртом высшего класса, а соответственно что на него нужно? – спросила Соня и сама ответила, – Правильно, акциз. Акциз это что? Это налог. Допустим, спирт произвели, получили акциз, а значит и водка, сделанная из этого спирта, считается акцизной. Что сделал Борман? – Соня загадочно улыбнулась, – Каким-то образом он умудрился навтыкать местным водкоделам, что благодаря этому акцизу государство спаивает народ. В принципе, логично – чем больше государство получает с акцизов, тем больше россиянин пьет, и наоборот.
– И ваши разливалы ему поверили? – рассмеялся Макс.
– В принципе да, – улыбнулась Соня в ответ, – но в основном не ему, а деньгам, которые они стали зарабатывать. На спаивание, Макс из Москвы, поверь мне, всем плевать. Просто за акциз разливала платил, а если спирт безакцизный, значит вся выручка падает ему в карман. А тут и про совесть, и про принципы как правило забывается.
– А руководство этого Ардона? – спросил Макс.
– Здесь всё еще проще, – подвела итого Соня, – у бизнеса деньги, а власть у чиновников. Вот они всем этим между собой и поделились, и так получилось, что в сорока километрах от Владикавказа появилась целая водочная империя со своим королём, лезть в которую будет себе дороже.
– Не хило так, – покачал головой Макс, – а кто вторая группировка?
– Грузины, – ответила Соня, – про них я тебе вчера говорила, но напомню. Танкеры со спиртом из Америки, Голландии, Канады приходят в грузинский город Поти, оттуда двумя перевалами Верхний Ларс и Нижний Зарамак идут к нам, нелегально, без документов. Но смотрят за всем грузинские воры. Главного, если я не ошибаюсь, зовут Бачо. Но работают грузины немного по-другому. Вы с Казбеком взяли Давида? – Макс кивнул, а Соня продолжила, – Ну вот. Он в грузинской схеме по самые уши. Смысл такой. В отличие от Бормана, грузины сами ничего не разливают, они доставляют к нам бочки со спиртом, прячут их хорошенько в схронах и ищут оптовых покупателей, продают, а дальше им уже неинтересно –в Красноярск этот спирт уедет или здесь останется – без разницы.
– То есть этот Давид не ваш получается? Не местный? – спросил Макс, но вместо Сони ему ответил пытающийся втиснуться в узкую дверь Казбек со огромным стареньким черно-белым телевизором:
– Не, наш, родимый. Ну-ка подвинься, – Казбек согнал Макса с тумбочки и водрузил туда телевизор, – Давид сам работал, на себя. У него точка была в общежитии институтском. Спирт наш брал и студентов припахивал. Он у них раньше что-то там вел, политэкономику, кажется. А что, и ему хорошо, и студентам копейка не лишняя к стипендии. Так-то все по закону – вода хорошая, спирт акцизный, все чики-пуки.
– И что помешало общажной идиллии? – спросил Макс.
– Всё просто, – Казбек взял газету из стопки и стал протирать ей экран телевизора, – появился один деляга с грузинским спиртом, и Давид конкуренции не выдержал. У того в разы дешевле было. Тогда Давид решил его наказать. Взял студентов, проследил за ним и узнал, где его конкурент свой спирт берет. И вместе с бочками его и поджог. Полыхнуло так, что в Грузии увидели. Приехали оттуда суровые парни в «адидасах» на больших машинах и чисто конкретно объяснили Давиду, почему он в этом бизнесе сам больше быть не может. Теперь Давид с ними работает. Спирт у него теперь только чисто грузинский, а разливайки свои. И обязательства перед общаком воровским.