– На счет «чисто грузинского» я сильно сомневаюсь, – рассмеялась Соня.
– Зараза… Не работает! – Казбек воткнул вилку телевизора в розетку и уставился на светящийся, но пустой экран, – Ты, Макс, про Умарова и жирного Алика слышал?
– Кагоев сказал, – кивнул Макс.
– Ну вот… видишь? – Казбек вздохнул, – Я знаешь что думаю? Умарова могли и наши зарезать. Они за пацанов наших на него зуб имели, а с Аликом не понятно. Я думаю, ему как раз от грузинов прилетело за историю с Давидом. Как они задолбали… грузины, чечены… Я как будто не у себя дома в Осетии живу…
– Да, кстати, чеченцы, – Соня посмотрела на Макса, – это и есть третья группировка. Правда, я так понимаю, они только у нас закрепляться начали. Только вот с чего это – никак не пойму.
– А что им не закрепляться-то? – Казбек отодвинул заднюю стенку телевизора и вытащил оттуда на пальце паутину вместе с болтающимся на ней пауком, – Мы когда с ингушами сцепились, что Ельцин сделал, чтобы нас развести? А… Тебя тогда здесь и не было. Короче, он ингушам финансовые офшоры дал, а нам спирт достался. Чечены у ингушей офшоры забрали, теперь у нас спирт забрать хотят. Они по-другому не могут. Ты как будто за эту историю с авизовками чеченскими в Москве своей не слышала, – он достал из телевизора еще одного паука.
– Возможно. – Согласилась Соня, – Я тут поговорила с ОБЭПовцами нашими, чеченцы к водочному делу серьезно подошли.
– Они же вроде не бухают, – удивился Макс.
– Не бухают, – кивнула Соня, – но была в Чечено-Ингушетии такая организация в свое время, как «Чеченингушвино». Так вот они неплохой алкоголь производили – «Мадера», портвейны «Кавказ» и «Терек», «Десертное Наурское», «Ркацетелли Тереса», и даже два вида коньяка – «Вайнах» и «Илли».
– Был такой, – кивнул Казбек и стряхнул еще одну порцию паутины с пальца, – в Наурском районе, пока там виноградники не вырубили. Заводище такой огромный. Мы тогда, когда с борцухами местными на соревнования ездили… Да твою мама! Вы чего тут, квартиры себе все купили? – Казбек достал еще одного паука, а Соня продолжила:
– Заводы там не закрыли. Это перепрофилировали на консервные и стали разливать сок, а потом, когда у них вся эта свистопляска с независимой лезгинкой началась, все эти заводы с поточными линиями уплывать стали. Сначала в Кабарду, потом в Дагестан, а теперь у нас, видимо, появились. Но, в силу того, что чеченцы работают недавно, откуда у них спирт, я знать не знаю.
– А ты тут ничего и не разберешься среди всей этой палёнки. Всё одно – отрава ядовитая, – Казбек снова воткнул вилку от телевизора в розетку, потом вытащил и снова воткнул, – не работает все равно. Надо еще посмотреть, какие там тараканы поселились.
– Ну вот, – как будто не обратила внимания на Казбека Соня, – я думаю, что этот Умаров с Давидом и хотел о чем-то поговорить. Умарова нет…
– А Давид теперь ничего не скажет точно. Киш! Киш отсюда, – Казбек постучал газетой по телевизору, и оттуда выбежало несколько тараканов.
– Слушайте, – Макс покачал головой и посмотрел по очереди на Соню, а потом на Казбека, гоняющего газетой по подоконнику бодрого таракана, – а ваши-то бандиты местные куда смотрят? Они у вас вообще есть?
– «Газовские» вроде как есть, – пожала плечами Соня, – но это ты лучше у Казбека спроси.
– «Газовские» не про то, – Казбек прихлопнул газетой таракана, – у них рэкет-шмекет, всё такое. Это надо на сторонку ехать.
– На «сторонку»? – не понял Макс.
– Это у нас так районы называются, – объяснила Соня, – у каждого района свой топоним – Шанхай, БАМ, Турхана…
– В Турхану и надо ехать, – Казбек обнял телевизор и с силой хлопнул его по бокам. На экране появилось странное для Осетии MTV с совсем странной ведущей из Сингапура, что-то лопочущий на своем языке, – можем, кстати, съездить, пока Кагой с совещания не вернулся.
– Это без меня. Я работать пошла, – улыбнулась Соня и встала со стула, – прокурор два десятка дел затребовал по карманным кражам на Китайке. Кстати, о Китайке… – она повернулась к Казбеку, – ключи возьми в отделе и гостя нашего пристрой.