3 глава - 11
Макс ополоснул лицо холодной водой и посмотрел на себя в зеркало, а потом на татуировку тигра над сердцем. Задумался и прикрыл ее рукой.
* * *
Москва, спортзал, конец 80-х
– Ну что, кто следующий? – рыжий с перебитым носом тряхнул машинкой, сделанной из электробритвы «Харьков» и похлопал по плечу крепыша, который рассматривал только что выколотый на плече череп со скрещенными костями, – ты, Могила?
– Да не, Рыжий, баловство всё это, – ответил тот, – партаки.
– Ну на удачу-то! – не успокаивался Рыжий, – я вон себе набил, – Он показал плечо с синим портретом девушки, – с такой телкой познакомился – вся жизнь изменилась.
– А мой дядя, – усмехнулся Могила, – когда срок тянул, на одной груди Денина набил, а на другой Сталина, чтобы не расстреляли.
– И чего, пронесло? – Рыжий с интересом уставился на Могилу.
– Ага! В затылок расстреляли, – заржал Могила, – сами себе колите. Это ж вам не в тетрадке карандашиком царапать. Набьешь – потом всю жизнь с ней ходить будешь.
– Ну да, – добавил Дятел, прислонившийся к шкафчику с одеждой в раздевалке, – а потом еще пожалеешь. У меня кореш один имя телки выбил, Галя ее звали. Ну первую букву только, «Г». Потом познакомился с Мариной. Та партак увидела и кинула его, – Дятел хмыкнул. Ну он забил ее в «Т» и начал себе тёлку с именем искать, которое на «Т» начинается.
– И чего? – спросил Макс, – сдергивая с рук перчатки, – Теперь только с Танями, Тонями, Тинами и Тамарами встречается, а Оли, Светы и Полины мимо?
– Не, – покачал головой Могила, – бить надо наверняка, когда уже решил, чтобы потом не менять. Ну набил ты себе эту красоту, – он кивнул на девушку на плече Рыжего, – а ты кости с черепами, – он посмотрел на здоровяка. И чего? Один пират, другой Казанова?
Ребята в раздевалке заржали. Рыжий опустил глаза, а крепыш с черепом недовольно запыхтел носом.
– Вы думайте головой, – продолжил Могила, – а если к хозяину с этой живописью заедете?
– Так она ничего не значит, – попробовал оправдаться Рыжий.
– А если ничего не значит, тогда на хера всё это художество? – в раздевалку зашел потный Наум и, открыв шкафчик, достал пачку «Мальборо» и, подойдя к открытой форточке, закурил, – или я не прав? – он повернулся к Холоду, который стряхнул с разбитой брови капли крови.
– О чем вообще базар катается? – в раздевалке появился Валёк со скакалкой на шее, – А я себе чего-нибудь набил бы. Только вот подожду, пока на зону с Василичем загремлю, чтоб всё по существу. Там коты, там паутина, ЛХВС вместе с СЭРами всякими, – под общее ржание пацанов в раздевалке закончил он, – что у нас сегодня по делюге, Наум?
– Мы с ним на Щелчок к игровым, – Наум выпустил в форточку струйку дыма и посмотрел на Холода, – иди морду лица умой и в следующий раз её не подставляй.
– Всё равно раунд мой был, – ответил Холод и исчез в душевой, прокричав оттуда, – на пятую точку я тебя усадил, а ты меня так… только вдоль бровей погладил.
– Ага, погладил, – Наум поправил ноющую челюсть, – в натуре меня приложил пару раз. Пришлось, конечно, поддаться… – пацаны заржали, а Наум, не обращая на них внимание, продолжил, – так, Могила вон с пиратом и Дятлом по ларькам на Арбате прогуляются, напомнят, что через неделю время оплаты. И часики уже тикают. Так… – Наум задумался, – а Рыжий с Максом выходные сегодня, – от открыл шкафчик и, достав оттуда пачку двадцатипятирублевок, бросил её на скамейку, – один на свой партак тёлок ловить, а другой, – он посмотрел на Макса, – ты сам решишь. Только в зале не торчи, Василич сказал закрыть. Ну всё, разбег и на созвоне.
3 глава - 12
– Слушай, – Макс подошел к Рыжему, который уже влез в джинсы-пирамиды и лакостовскую тенниску, и засовывал ноги в белые кожаные «Адидасы», – дело есть.
– А, понял, – Рыжий поделил пачку двадцатипятирублевок пополам и протянул половину Максу.
– Нет, я не про то, – Макс покачал головой и засунул деньги в карман треников, – я это… набить себе хочу. Сделаешь?
– Чего? – Рыжий оглядел себя в зеркало и повернулся к Максу, – Набить чего хочешь?