5 глава - 5
– Нет, – покачал головой и хлопнул крышкой бардачка Кагоев, – с водкой у нас надо бороться по-другому. Все лавочки надо прикрыть. И Бормана этого первого!
– А как же те, кто работает легально, честно? – Поинтересовалась Соня, сидящая сзади.
– Сегодня честно, а завтра уже нет, – как отрезал Кагоев.
– Но есть же те, кто хочет работать, – вмешался в разговор Макс, – их-то зачем под нож пускать? Водка для Осетии – это шанс. Ну по крайней мере выжить.
– С водкой еще никто не выживал, – покачал головой Кагоев, – она всё губит. Вот смотрите, – Кагоев поднял палец, – пока в Осетии не будет своего спирта, не будет своей водки. Рожь, ячмень, пшеница у нас не растут. Климат не тот. Остается кукуруза. Свой спирт – это своя кукуруза. Наша на что годится? Знаешь? – Кагоев повернулся к Соне, и та пожала плечами, – Скот кормить или птицу. А значит нужны высокоурожайные сорта. Чем больше кукурузы, тем больше спирта. И что, опять заграница поможет? Ну хорошо. Поможет. И пойдут с Новороссийска КАМАЗы с американской кукурузой в Осетию. И будет у нас не своя кукуруза.
– Зато будет свой спирт, – резюмировал Макс.
– Правильно, – кивнул Кагоев, – и все будут сажать кукурузу, чтобы из нее спирт гнать. А что ты тогда кушать будешь? Спирт? – Кагоев рассмеялся, – Нет. Надо под корень всё и сразу. Оставить себе этой водки сколько надо и хватит. Кому нужна – пусть сам себе ее делает. Ты наш народ не знаешь, – Кагоев покачал головой, глядя на Макса, – сейчас все водку гонят, потом кукурузу эту сажать будут, чтобы спиирт гнать. А как же промышленность, заводы? Что получается, вся Осетия в водочный цех превратится? Или ты думаешь, кто-то на водке деньги сделает и начнет «Жигули» в Осетии делать? Не будет такого никогда! Будет водка и только водка.
– Зато хорошая водка, – ответила с заднего сиденья Соня.
– Три дня хорошая будет. А дальше по новой начнется. Чем больше водки будут делать, тем хуже будет ее качество. Мы уже это проходили, – Кагоев вздохнул, – Наши водочники сегодня хорошие, а как завтра обернется… – он махнул рукой, – Как всё начиналось, когда закон приняли? Всего двадцать предприятий и контроль. Тема пошла – через неделю их уже сто стало. Этой водки столько понаделали, что ее даже проверять никто не успевал, а потом просто перестали. Зачем? Взял деньги – и будет тебе эта водка, даже если там отрава тараканов морить.
– Но деньги-то в любом случае в Осетии будут оставаться, – не успокаивалась Соня, – смотри, что производят наши и получают прибыль – остается у нас, а то, что незаконно, идет мимо бюджета Осетии. Так что нам лучше чужое незаконное гнать, а свое развивать. Так, Макс? – она посмотрела на Макса, сжавшего руль.
– Да я уже так не думаю, – Макс покачал головой, – с палёной-то понятно всё, а вот если действительно подумать… Допустим в Осетии будет производиться только осетинская водка, и идти дальше по всей России. Проблема-то в чем вся, на сколько я понял – своей водки не хватает, и она не перекрывает запросы потребителя. Отсюда чеченская, грузинская и украинская палёнка. То есть получается хорошая осетинская и три полных дерьма. Дерьмо мы убираем, и остается одна доля. Чем исчезнувшие три заполнять?
– Хорошей водкой, – ответила Соня, – наверное…
– Вот и я про то же! – подхватил Макса Кагоев, – Откуда эта хорошая водка возьмется, да еще в три раза больше? Мы даже если захотим, столько спирта для нее не произведем. И опять начнется левый спирт, только рулить этим будут не чеченцы с грузинами и хохлами, а наши, осетины. И мы их так же будем ловить, забирать эту водку, выливать, и ничего не изменится. Всё будет так же, если мы это не решим кардинально.
– Ну, папа, – Соня улыбнулась, – ты, конечно, как всегда прав. Но надо верить в светлое будущее Осетии.
– Ты эти лозунги оставь, когда в президенты пойдешь, – махнул рукой Кагоев, – какое будущее светлое? Смотри туман какой! – Он кивнул на горное ущелье, накрытое одеялом из серого тумана, – Где здесь свет? Это жизнь. Нет никакого будущего. Это люди себе и другим напридумывали, чтобы хоть чего-то делали и во что-то верили. А как будет, даже Бог сейчас, наверное, не знает и сам с интересом за нами наблюдает, что у нас тут получится.