Макреди повернул румпель, и они с веером брызг заложили резкий вираж под прикрытие высоченного здания с белым фасадом, что поднималось из воды на все двадцать этажей. Крыша смежного, меньшего по размеру здания служила пристанью, к которой была пришвартована ржавая моторная яхта с белым корпусом. Наклонные плексигласовые окна кабины управления были сплошь в пятнах и трещинах, а из выхлопных отверстий в воду стекало мутное масло.
Когда катер, управляемый опытной рукой Макреди, пристроился позади моторной яхты, Риггс с Керансом взобрались к проволочной дверце, спрыгнули на пристань и прошли по узким металлическим сходням, которые вели в многоквартирный дом. Стены коридора были скользкими от влаги, пятна плесени расползались по штукатурке, но лифт, питавшийся от аварийного дизеля, по-прежнему работал. Медленно поднявшись до крыши, они оказались на верхнем уровне двухэтажной квартиры, а затем по служебному коридору вышли к наружной части апартаментов.
Прямо под ними находился нижний уровень, небольшой плавательный бассейн с крытым патио, где в тени у трамплина были составлены шезлонги. Желтые подъемные жалюзи скрывали окна по трем сторонам бассейна, однако сквозь щели в жалюзи видны были прохладные тени внутренней гостиной, мерцание серебра и хрусталя на журнальных столиках. В мутном свете под тентом в синюю полоску в задней части патио виднелась длинная хромированная стойка, столь же зазывная, как бар с кондиционером, видимый с пыльной улицы в минуту острого похмелья, бокалы и графины отражались в зеркале с ромбовидной рамкой. Все в этом персональном убежище казалось чистым и сдержанным — словно бы в тысяче миль от насиженной мухами растительности и тепловатой воды джунглей двадцатью этажами ниже.
За дальним концом бассейна, несколько прикрытый декоративным балконом, открывался широкий вид на лагуну — на город, что вырастал из наступающих джунглей, на гладкие полотна серебристой воды, что тянулись к зеленым кляксам вдоль южного горизонта. Массивные наносы ила вздымали свои спины над поверхностью, и светло-желтый пух у них на хребтах отмечал появление первых побегов гигантского бамбука.
Вертолет поднялся с площадки на крыше базы и по широкой дуге направился в их сторону. Меняя маршрут, машина покачала хвостом — а затем проревела у них над головами. Двое солдат у открытого люка разглядывали крыши в бинокли.
Беатриса Даль раскинулась в одном из шезлонгов, ее длинное маслянистое тело поблескивало в тени подобно спящему питону. Одна рука с розовым маникюром слегка касалась полного льда бокала рядом на столике, а другая тем временем медленно пролистывала страницы журнала. Широкие сине-черные очки частично скрывали гладкое, ухоженное лицо, однако Керанс подметил недовольную припухлость нижней губы. Судя по всему, подумал он, Риггс изрядно ее достал, навязывая логику своих аргументов.
Риггс помедлил у аппарели, весьма одобрительно разглядывая ее красивое гибкое тело.
Заметив его, Беатриса сняла черные очки, затем поправила ослабленные тесемки бикини. Глаза ее мирно поблескивали.
— Ну-ну, вы двое, валяйте дальше. Тут вам не стрип-шоу.
Посмеиваясь, Риггс потрусил вниз по лестнице белого металла. Не отставая от него ни на шаг, Керанс недоуменно раздумывал о том, каким образом он собирается убедить Беатрису покинуть ее персональное убежище.
— Любезнейшая мисс Даль, — начал Риггс, отводя в сторону тент и садясь в один из шезлонгов, — вам должно льстить, что я по-прежнему вас навещаю. Помимо всего прочего, как комендант данной территории… — тут он шутливо подмигнул Керансу, — я несу в отношении вас определенную ответственность. И наоборот.
Беатриса с пристрастием его оглядела, затем потянулась прибавить громкость радиолы у себя за спиной.
— А, ч-черт… — Она еле слышно пробормотала еще менее учтивое проклятие и перевела взгляд на Керанса. — А ты, Роберт? Ты-то что в такую рань сегодня принесся?
Приветливо улыбаясь, Керанс пожал плечами.
— По тебе соскучился.
— Вот это славно. А то я подумала, что этот гауляйтер пытался тебя всякими ужасами стращать.
— Вообще-то именно этим он и занимался. — Керанс взял прижатый к коленям Беатрисы журнал и лениво его пролистал. Сорокалетней давности номер парижского «Вог». Судя по ледяным страницам, хранился где-то в морозилке.
Керанс бросил журнал на зеленый кафельный пол. — Послушай, Беа, похоже на то, что через пару суток нам всем придется отсюда съехать. Полковник и его люди навсегда отчаливают. Нам тут оставаться после их отъезда — мало хорошего.