Ребус поймал брошенный на него взгляд Джин, в котором сквозило сочувствие. Должно быть, ей хотелось как-то его утешить, может, просто пожать руку или произнести несколько слов, и он порадовался, что присутствие других людей ее сдерживает. В противном случае он мог бы сказать ей какую-нибудь грубость. Например, что ни в каких утешениях не нуждается.
Если, конечно, не считать утешением забвение.
В дневной выпивке Ребус находил особое удовольствие. Днем в пабе время попросту исчезало, а вместе с ним и весь окружающий мир. Там ты чувствовал себя бессмертным, а выйдя из сумеречного зала в яростное сияние дня — смотрел на людей, спешащих по своим обычным делам, с ощущением, что мир переливается новыми красками. В конце концов, во все времена люди заливали лакуны в своем сознании алкоголем, но не сегодня… Сегодня Ребус решил ограничиться только двумя порциями спиртного, так как знал, что после двух стаканов еще в состоянии будет оторваться от стойки и выйти на улицу. Три или четыре стакана означали, что он останется в баре до закрытия или до тех пор, пока не отключится. Да, два стакана — это оптимально. Оптимально… Ему понравилось это слово — оно было такое уютно-округлое и подходило к случаю. Оптимально пьян…
В баре Ребус заказал водку с апельсиновым соком. Разумеется, он предпочел бы виски, но водка с соком не давала шлейфа. Он вернется в участок пешком, продышится, и никто ничего не учует, зато мир вокруг будет казаться ему симпатичнее и добрее. Когда зазвонил мобильный, Ребус решил было не отвечать, но на трели стали оборачиваться другие посетители, и он нажал кнопку.
— Алло?
— Угадать, где ты? — спросил женский голос, и Ребус узнал Шивон.
— К твоему сведению, я вовсе не в пабе, — быстро сказал он, и тут, по закону подлости, зеленый мальчишка, сражавшийся в углу с «одноруким бандитом», сорвал солидный куш — раздался характерный перезвон, и в лоток со звоном хлынули монеты.
— Что ты сказал, я не расслышала?
— Мне нужно встретиться с одним человеком…
— Ничего получше придумать не мог?
— Слушай, что ты хотела?
— Мне нужен человек, который просветил бы меня насчет масонов.
— Муссонов? — не расслышал Ребус. — Специалист по погоде?
— Ну при чем тут погода?! Масоны, понимаешь?… Тайные общества, особые рукопожатия, закатанные штаны и все такое.
— Ничем не могу помочь, я провалился на собеседовании.
— Но кого-нибудь из масонов ты знаешь?
Ребус задумался:
— А зачем тебе?
Шивон рассказала ему про последнюю загадку Сфинкса.
— Дай-ка подумать, — сказал Ребус. — А как насчет Фермера Уотсона?
— А он тоже масон?
— Судя по рукопожатию — да.
— Как ты думаешь, удобно будет ему позвонить?
— Наоборот, он будет рад… — Последовала пауза. — Ну вот, сейчас ты спросишь, не знаю ли я его домашний телефон, и выяснится, что тебе опять повезло. — Он вытащил записную книжку и продиктовал номер.
— Спасибо, Джон.
— Не за что. Кстати, как твои дела?
— Нормально.
Это походило на отговорку, и Ребус насторожился.
— Как с Грантом, ладите?…
— Да, вполне.
Ребус поднял голову и посмотрел на заставленные бутылками стеллажи за стойкой.
— Он рядом с тобой, да?
— Да.
— Ладно, понял. Поговорим в другой раз… Эй, нет, погоди!..
— Что?
— Тебе не приходилось иметь дело с человеком по имени Стив Холли?
— А кто это?
— Один местный проныра-журналист.
— Ах, этот… Кажется, мы пару раз беседовали.
— Он звонил тебе домой?
— Не говори глупостей, свой домашний номер я берегу как зеницу ока.
— Очень странно. Он был пришпилен булавкой к стене у него в офисе. — Шивон молчала, и Ребус спросил: — Ты не знаешь, как он мог его добыть?
— Вероятно, существуют какие-то способы… В любом случае я не поставляю ему информацию, если ты это имел в виду.
— Что ты, и в мыслях не было!.. Я хотел только тебя предупредить. С мистером Холли нужно держать ухо востро: он скользкий, словно свежая коровья лепешка, и издает тот же запах.
— Да ты просто поэт, Джон!.. Ну ладно, мне пора бежать…
— Мне тоже. Пока. — Ребус выключил телефон и допил второй стакан. На этом ему следовало закончить, но по телевизору как раз показывали скачки, и Ребус никак не мог оторвать взгляда от гнедого по кличке Лендровер. Может, еще стаканчик ему не повредит?…
Телефон снова зазвонил, и Ребус, чертыхаясь, вывалился на улицу, щурясь от яркого солнечного света.
— Да? — рявкнул он в аппарат.
— Это была довольно грязная шутка, мистер Ребус.