Нахмурив лоб, Альберт внимательно читал распечатку. Наконец он выпрямился с негромким вздохом.
— Ничего. Абсолютно ничего.
— Ты изучаешь медицину, не так ли? — вновь вмешался Ребус.
— Да. Я уже на третьем курсе.
— Должно быть, это довольно трудно? — вставила Шивон, придвигая лист с распечаткой к себе.
— Еще как трудно! — воскликнул Альберт. — Вы просто не поверите…
— Постараемся поверить, — сухо заметил Ребус. — Мы в нашей работе постоянно сталкиваемся с врачами… — «Хотя некоторые, — добавил он мысленно, — делают все возможное, чтобы не сталкиваться».
— Раз ты изучаешь медицину, тебе наверняка известно, где находится сонная артерия? — вкрадчиво спросила Шивон.
— Конечно, известно, — подтвердил Альберт, вопросительно глядя на нее. — А что?
— Известно, что она делает…
— Она находится в шее… Собственно говоря, их не одна, а две…
— И они снабжают кровью мозг? — уточнила Шивон.
— Меня заинтересовало название «сонная», — снова вмешался Ребус. — Ты знаешь, почему эту артерию называют именно так?
Юноша пожал плечами.
— Потому что при ее сдавливании человек теряет сознание.
Ребус кивнул:
— Именно так: потеря сознания, напоминающая глубокий сон… А если сдавливать артерию достаточно долго…
— Господи!.. — ахнул Альберт. — Так вот как она умерла?!
Шивон покачала головой.
— Нет. Мы думаем, что преступник сначала сдавил ей сонную артерию, а когда Филиппа потеряла сознание — задушил.
Последовала долгая пауза. Альберт в смятении переводил взгляд с одного детектива на другого, потом вцепился рукой в край столешницы и попытался подняться.
— Господи Иисусе! Уж не думаете ли вы, что это я?… Что я мог?!
— Сидеть!.. — резко приказал Ребус, хотя Альберт едва-едва оторвался от сиденья. Казалось, ноги оказываются ему служить. — Сядь, кому говорю!..
Альберт Уинфилд снова упал на стул.
— Мы знаем, что это не ты, — твердо сказала Шивон. — У тебя есть алиби: в тот момент, когда это произошло, ты сидел вместе с остальными в баре и ждал Флип.
— Да-да… — торопливо подтвердил молодой человек. — Я был там, спросите кого хотите…
— Раз ты там был, значит, у тебя нет причин волноваться, — резко сказал Ребус, отходя от стола. — Разве только ты сам знаешь за собой какие-то грешки…
— Нет, я… У меня…
— Кто-нибудь из вашей компании любит компьютерные игры? — спросила Шивон.
— Да нет, никто вроде бы не любит… У Триста, кажется, записано несколько игрушек вроде «Грабительницы могил» и прочего, но… Это ведь ничего не значит, верно? Многие люди держат у себя в компьютере подобную ерунду.
— Возможно, — согласилась Шивон. — Ну а кто еще из вашей компании изучает медицину?
Уинфилд затряс головой, но Шивон видела, как в его глазах промелькнула какая-то мысль.
— А все-таки? — спросила она.
— Может быть, Клер?… — задумчиво сказал он. — Клер Бензи. Я видел ее всего два или три раза, в основном — на вечеринках, но я знаю, что она была близкой подругой Флип. Кажется, они вместе учились в школе…
— И она тоже изучает медицину?
— Да.
— Но ты ее не знаешь?
— Она на курс младше, и к тому же у нее другая специализация. Совсем другая… — Он посмотрел сначала на Шивон, потом на Ребуса. — Уж не знаю почему, но она хочет стать патологоанатомом…
— Да, я знаю Клер, — подтвердил доктор Керт, шагая по длинному коридору медицинского факультета, расположенного позади Мак-Эван-Холла. Ребусу уже приходилось здесь бывать — именно в этом здании находились кабинеты Керта и Гейтса, однако в учебные аудитории и лекционные залы он никогда не заходил. Сейчас Керт вел его и Шивон в один из таких залов. Доктор уже выздоровел; в ответ на вопрос Ребуса Керт объяснил, что у него был приступ гастрита.
— Очень приятная девушка, — добавил он. — И отличная студентка. Надеюсь, она не передумает и не поменяет специальность.
— Почему она должна поменять специальность? — заинтересованно спросил Ребус.
— Возиться с трупами интересно, но не слишком престижно, — пояснил доктор Керт. — А Клер только на втором курсе, так что у нее еще есть время передумать.
— Среди патологоанатомов много женщин? — поинтересовалась Шивон.
— Совсем не много. Во всяком случае — в нашей стране, — ответил Керт.
— Странный выбор, тебе не кажется? — спросил Ребус. — Особенно для такой молодой девушки…
— Да в общем, нет, не кажется. Существует такая вещь, как призвание… В школе я всегда препарировал лягушек для уроков биологии, мне это даже нравилось. — Он ослепительно улыбнулся. — Ну а если сказать по совести, то иметь дело с мертвецами проще, чем с живыми, — не нужно бояться ошибки в диагнозе, не нужно успокаивать взволнованных родственников и думать об обвинениях в преступной халатности, если пациенту вдруг пришло в голову откинуть копыта… — Керт остановился у высоких двойных дверей и заглянул в зал сквозь застекленную верхнюю часть. — Да, она здесь. Осталась еще минута или две, — добавил он, посмотрев на часы.