— Мне дал ваш номер инспектор Клаверхаус из Отдела уголовного розыска Шотландии, — сказал Ребус.
— Весьма любезно с его стороны.
— Его хлебом не корми — дай сделать любезность.
— И чем я могу быть вам полезен?
— Я не знаю, слышали ли вы о деле, которое мы в настоящее время расследуем… Речь идет об исчезновении Филиппы Бальфур…
— А-а, дочки банкира… Наши газеты много о нем писали.
— Из-за ее знакомства с Дэвидом Костелло?
— В Дублине эта семья хорошо известна, инспектор. Образно говоря, Костелло — крупные звезды на светском, так сказать, небосклоне.
— Вам лучше знать, мистер Макманус. Собственно, поэтому я и звоню.
— А-а, вот оно что.
— Мне бы хотелось побольше узнать о семье Костелло. — Ребус принялся чертить на листке бумаги разные закорючки. — Я, разумеется, уверен, что их репутация безупречна, но я был бы совершенно спокоен, если бы вы это подтвердили.
— Я бы не сказал, что она так уж «безупречна»…
— Вот как?
— У каждой семьи есть свое грязное белье, не так ли?
— Вероятно.
— Как насчет того, чтобы прислать вам копию их счета из нашей прачечной?
— Это было бы замечательно.
— У вас, вероятно, есть факс?
— Есть. — Ребус продиктовал номер. — Только вам придется узнать международный код, — предупредил он.
— Думаю, с этим никаких проблем не будет. Скажите лучше, могу я рассчитывать, что сведения, которые я вам перешлю, не станут достоянием гласности?
— Я сделаю, все, чтобы не стали.
— Что ж, вашего слова мне, пожалуй, достаточно. Вы увлекаетесь регби, инспектор?
Ребус почувствовал, что ему следует сказать «да».
— Только как зритель, — ответил он.
— Я часто приезжаю в Эдинбург на турнир Шести наций. Быть может, когда в следующий раз я буду ваших краях, мы опрокинем по стаканчику?
— Буду очень рад, — искренне сказал Ребус. — Запишите мои телефоны… — Он продиктовал номера служебного и мобильного телефонов.
— Обязательно позвоню, — пообещал Макманус.
— Не забудьте. Я ваш должник, сэр.
— Ловлю на слове. — После небольшой паузы Макманус внезапно спросил: — Вы ведь не увлекаетесь регби, инспектор?…
— Нет, — признался Ребус. В ответ в трубке послышался раскатистый смех.
— Но вы человек честный, а это уже кое-что. До свидания, мистер Ребус.
Ребус положил трубку. Он так и не выяснил, кто такой Макманус и какой пост он занимает в ирландской полиции. Посмотрев на лежащую перед ним бумагу, Ребус увидел, что за время разговора нарисовал с полдюжины гробов. Еще двадцать минут он ждал факса от Макмануса, но аппарат в углу молчал.
Сначала Ребус заглянул в «Молтингс», потом посетил «Ройял Оук», а оттуда отправился в «Суони». В каждом пабе он выпил только одну порцию, начав с пинты «Гиннесса». В последний раз он пил это пиво довольно давно. Оно было неплохим, но чересчур плотным. Поэтому он переключился на легкий эль. Добравшись на такси до «Оксфорд-бара», Ребус уничтожил последнюю порцию солонины со свекольным рулетом и закончил главным блюдом — крутым яйцом, запеченным в колбасном фарше. Чтобы запить еду, он снова обратился к элю.
В баре в этот час было всего несколько завсегдатаев. Отдельный зал наверху арендовала компания студентов, поэтому в нижнем баре разговоров было мало. Казалось, что доносящийся со второго этажа шум каким-то образом оскверняет саму атмосферу почтенного заведения. Даже Гарри за стойкой почти не скрывал, что ждет их ухода как манны небесной. Когда кто-то из них спускался вниз, чтобы заказать еще по порции горячительного, он разражался пространной речью, в которую непременно вставлял фразочки «вы, наверное, скоро уйдете», «вечер только начался — сейчас самое время закатиться куда-нибудь в клуб» и тому подобными. Студент — молодой парень с таким гладким лицом, что оно казалось отполированным, — только бессмысленно улыбался в ответ, отказываясь понимать намеки. Бармен лишь головой качал. Когда молодой человек, с трудом удерживая заставленный кружками и стаканами поднос и расплескивая на ходу пиво, удалился, кто-то из завсегдатаев ехидно намекнул Гарри, что он-де «потерял хватку», но излившийся в ответ поток виртуозных ругательств засвидетельствовал обратное.
В «Оксфорд» Ребус приехал в слабой надежде хоть ненадолго отрешиться от мыслей о крошечных кукольных гробиках. Он продолжал думать о них как о поделках одного человека, одного убийцы… И мучиться вопросом, существуют ли другие гробики, догнивающие среди травы на склоне какого-то холма или пылящиеся в чьем-то сарае… Трон Артура, Фоллз, четыре гроба, о которых он узнал от Джин, — Ребус был уверен, что между ними существует какая-то связь, и эта мысль наполняла его душу страхом. «Я хочу, чтобы меня кремировали, — подумал он. — Или хоть подвесили в гамаке на сук какого-нибудь баобаба, как поступают со своими покойниками австралийские аборигены. Что угодно, лишь бы не оказаться в замкнутом пространстве узкого деревянного ящика! Что угодно!..»