Я еле сдержался — все и раньше было в порядке, до его прихода. Но, может быть, я в самом деле был не в курсе. Притча о прямой трубе не шла у меня из головы, и я смолчал.
Мне удалось добраться до своей кровати. Наверху раздавались беспокойные шаги. Люди страшно надоедливы: нельзя, что ли, нервничать, лежа в постели, а не вышагивать нервно из угла в угол? Пришлось признать, что нельзя.
Жасмен неотступно преследовала меня как наваждение, и я проклинал ее мать за то, что она оторвала от меня Жасмен со злосовестностью, которой нет никакого оправдания. Жасмен — девятнадцать, и я знаю, что у нее уже были мужчины, — тем более у нее нет оснований отталкивать меня. Это все материнская ревность. Я пытался найти другую причину, подумать о какой-нибудь бессмысленной пакости, но мне было так мучительно трудно представить себе ее конкретно как нечто компактное, упакованное и перевязанное красной и белой тесемками, что теперь и я на целый абзац потерял сознание. В ванной комнате голубоватое пламя сварочной горелки окаймляло границы моего сна неровно-окисленной бахромой.
II
Слесарь пробыл у меня безвылазно сорок девять часов. Работа еще не была закончена, когда я по дороге на кухню услышал стук во входную дверь.
— Откройте, — сказали из-за двери. — Скорее откройте.
Я отпер и увидел соседку сверху, в глубоком трауре. По ее лицу было видно, что она недавно перенесла большое горе, и с нее буквально текло на ковер. Казалось, она только что из Сены.
— Вы упали в воду? — полюбопытствовал я.
— Простите за беспокойство, — сказала она, — но дело в том, что у меня хлещет вода… Я вызвала водопроводчика, он должен был прийти три дня назад…
— У меня тут один работает. Может, ваш?
— Семеро моих детей утонуло. Только двое старших еще дышат, вода пока доходит им до подбородка. Но если слесарь должен еще поработать у вас, я не хочу мешать.
— Наверно, он ошибся этажом, — ответил я. — Спрошу-ка его для очистки совести. Вообще-то, у меня в ванной все было в порядке.
III
Когда я вошел в ванную, водопроводчик наносил последний штрих, украшая с помощью сварочной горелки голую стену цветком ириса.
— Вот так уже сойдет, пожалуй, — сказал он. — Я все сделал как было, только здесь кое-что подварил — это у меня лучше всего получается, а я люблю, когда работа хорошо сделана.
— Тут одна дама вас спрашивает. Вы не этажом выше должны были подняться?
— Это ведь пятый?
— Четвертый.
— Значит, я ошибся, — заключил он. — Я поднимусь к этой даме. Счет вам пришлют из конторы… Да вы не огорчайтесь. В ванной для водопроводчика всегда работа найдется.