Выйдя от вице–спикера, Ярыгин заглянул в конверт. Там лежали две тысячи долларов.
…
Аня проснулась непривычно рано — около семи часов утра. Ей нечасто приходилось подниматься в такое время, обычно она спала как минимум до десяти утра. На этот раз ей предстояло выехать в колхоз «Новое время», а автобус отходил с автовокзала в половине девятого.
Аня решила одеться на деревенский образец, вернее, так как она понимала сельский стиль. Для этого она заплела косу и накинула на себя желтый сарафанчик, который полностью открывал плечи, руки и ноги. Еще она наложила на лицо довольно мало косметики и посчитав, что теперь она ничем не будет отличаться от местного населения, отправилась в путь.
До места назначения она доехала в разбитом и душном ПАЗике и очень удивилась, что такая техника еще как–то ездит. Вместе с ней ехало несколько старушек в платках, толстые тетки и группа каких–то работяг, которые всю дорогу глядели на нее и облизывались. Однако путь оказался недолгим, потому что колхоз находился всего в семи километрах от города.
ПАЗик приехал на центральную площадь села под названием Еловское. Выйдя из автобуса, Аня увидела несколько улиц, хаотично разбегавшихся в разные стороны. Она отправилась по самой большой из них, и вскоре увидела дедка, сидевшего на завалинке. Она попыталась расспросить его про ситуацию в колхозе «Новое время» и про грозящее колхозу банкротство. Дедок оказался глуховат, а когда все–таки расслышал вопросы, то ответил в духе «А пошли они все на хрен». Аня пошла дальше, ей попалась бабка с ведром, но та в ответ на вопросы послала ее куда подальше и еще грязно обругала. Наконец, с третьей попытки общение с народом получилось. Встреченная Аней женщина неопределенного возраста от 30 до 60 лет и начала в подробностях рассказывать про сложившуюся ситуацию. Она рассказала про то, что председатель колхоза Чугунов и правление все разворовали, что зарплату задерживают на полгода, что Чугунов и компания специально доводят ситуацию до банкротства, что пустить колхоз по ветру, а землю продать каким–то финнам; что самые роскошные строения в колхозе принадлежат Чугунову, его заму по финансам, главбуху и начальнику местной милиции. Когда та закончила, Аня поблагодарила ее за исчерпывающую информацию и спросила, где здесь правление. Тетка радостно сказала, что это она сейчас покажет, и еще предложила показать особняки председателя и прочих. Аня поблагодарила и спросила дорогу к правлению.
Когда интервью наконец закончилось, Аня подумала, что пора уже и сваливать отсюда. Время шло к полудню, и солнце довольно–таки сильно жарило. К тому же, недалеко нарисовалась компания гигиенично стриженных ребят в майках адидас, которые пристально смотрели на нее. Было не очень уютно. Однако Аня решила дойти до правления, оказавшегося похожим на барак из белого кирпича, и попробовать получить комментарий председателя.
Когда она достигла правления, то увидела там компанию мужиков, которые оживленно что–то обсуждали. Из их разговора вытекало, что это были рабочие местного автоцеха, которых интересовала выплата зарплаты. Впрочем, когда Аня прошла мимо, то галдеж как–то притих, и работяги внимательно на нее уставились, а кто–то из крикнул «Ух ты, гляди какая! К председателю, небось!».
Председатель правления АО «Новая заря» Егор Степанович Чугунов оказался довольно крепким на вид мужиком лет пятидесяти с золотым зубом во рту и красноватым подсветом лица. Сейчас однако он был трезвый. Кабинет у Чугунова тоже был довольно–таки простой с белыми отштукатуренными стенами и большим столом, а еще с несгораемым шкафом у стены, портретом губернатора на стене и железным сейфом в углу. На столе стоял старый дисковый телефон. Следов компьютера или другой оргтехники не обнаружилось. В то же время в кабинете работал кондиционер, а окна были завешены вполне современными жалюзи. На стенах висели картины с местными пейзажами. Поначалу председатель встретил Аню приветливо, с ходу предложил ей чаю, кофе или чего погорячее, но та попросила только стакан простой воды без газа, и председатель лично взял пластиковый стаканчик и сбегал к титану, стоявшему в коридоре, а потом лично вручил этот стакан Ане в руки.