— Держим курс. Не дёргаться. Пока не стреляют, идём по графику, — он повернулся к радисту. — Дублируй в Бейрут. Пускай свяжутся с нашим консулом. Куда он в таких случаях звонит.
— Повторяем. Снизьте скорость. Это последнее предупреждение! — ответили израильтяне.
Глава 6
Корабль «Капитан Мещеряков» продолжал рассекать волны, упрямо держась заданного курса.
Капитан сохранял спокойствие. Однако не отводил глаз от горизонта с израильскими катерами. Во взгляде капитана читалось: тормозить никто не собирается.
— Что дальше? — спросил первый помощник, подошедший ближе к капитану.
— Хрен им на воротник, а не досмотр! — проворчал он себе под нос и зажёг спичку. — Кури пока.
— Да у меня только «Северок» остался.
— Если куришь «Северок», не поймаешь триперок, — похлопал его капитан по плечу и предложил свой табак.
На тёмной коробке было написано «Clan».
Из динамиков радиостанции раздался очередной ультиматум от израильтян.
— Советское судно, немедленно остановитесь для досмотра. По нашей информации, на борту могут находиться палестинские боевики, скрывающиеся среди гражданских.
— Провокация чистой воды! — прокомментировал первый помощник.
Я не самый большой фанат Израиля, но налицо возможная дезинформация. С какой стати израильтянам так сильно необходимо останавливать советское судно с пассажирами.
Если только их разведка МОССАД не получила сведения от… другой разведки.
Не знать, что на борту беженцы, было невозможно. Либо их интересует кто-то конкретный.
Сомневаюсь, что кто-то в Израиле хочет играть с Советским Союзом в «красные линии». Без поддержки ребят из Вашингтона точно.
Капитан, продолжая наблюдать за манёврами катеров, покосился на меня и хрипло сказал.
— Думают, мы их боимся, товарищ корреспондент. Зря думают.
— Что будете делать, товарищ капитан? — спросил я.
Он со свистом втянул воздух и снял трубку с крючка настенной рации.
— Радио, на приём. Отправьте по аварийной. «Советское судно „Капитан Мещеряков“. На борту эвакуируемые гражданские лица. Просим прекратить действия, создающие угрозу безопасности. Информируем диппредставительства СССР и Сирии».
Я понимал, что послание адресовано на международную аварийную частоту.
Капитан бросил взгляд на радиорубку.
— Дублируйте радиограмму. Адрес — посольство СССР в Ливане, копия — Министерству морского флота. Передача немедленно.
— Есть, товарищ капитан! — ответил радист.
Капитан повернулся обратно к окну и, пыхтя трубкой, скрестил руки на груди.
— Пусть хоть в ООН жалуются. Судно идёт под флагом Советского Союза!
Тем временем два израильских катера обошли нас по флангам. Один прижимался к левому борту, другой зашёл справа. Их орудия были направлены на советское судно. На борту мелькали силуэты военных в касках.
Внезапно раздались выстрелы, пули прошли рядом с корпусом, заставив всех на борту «Капитана Мещерякова» вздрогнуть.
Ещё одна очередь из пулемёта прошла мимо кормы, за бортом вспенилась вода.
Я сделал снимок на «Зенит», фиксируя всё происходящее.
Капитан прошипел через зубы что-то неразборчиво и снял трубку рации.
— Советское судно. Следуем курсом в Латакию. Произведены предупредительные выстрелы с иностранных военных кораблей. Повреждений нет. На борту — эвакуируемые гражданские лица. Просим подтвердить статус и обеспечить дипломатическую защиту, — зарычал он в переговорную рацию.
— Товарищ капитан… Остановимся? — негромко спросил старпом, подойдя ближе, чтобы не слышали матросы.
Капитан помолчал.
— Пока держим курс. Но если пойдут ближе или начнут снова стрелять… хрен с ними, остановимся. У нас дети на борту.
Я стоял на мостике, глядя, как израильские катера берут нас в клещи, и после слов капитана подумал о Самире. Наверное, сейчас она держит на руках Амира. Война детей не щадит, увы. А Самира… представляю, как ей тяжело. В полном неведении и без опоры в лице своего мужа, который отстаивает свои земли.
Но в одном Самире повезло, в отличие от мужа она находится под защитой советского флага. И зря евреи делают провокацию. Советский Союз, как и Россия — долго терпит, но потом если бьёт, то так, что не останется даже пыли.
Что касается Израиля, я знал, что действия его ВМФ неправомочны. Международные воды находились на расстоянии 12 миль от берега Ливана. Всё остальное — это внутренние воды государства, и нахождение здесь Израиля как минимум незаконно. Так что это блокада и оккупация чистой воды.