— А? — По взглядам стало понятно, что Кир умолчал о рынке. Кир кратко рассказал о произошедшем, и оба затихли, задумавшись о соучастии Ифтена. Симус тяжело вздохнул. — Ну, это меняет некоторые хорошо продуманные планы.
— Какие планы? — спросила я.
— С начала мы надеялись на завоевание. План состоял в том, чтобы захватить город, а затем разделить армию, Кир остался бы здесь. Я вернулся бы в Равнины и привёл больше воинов весной. — Симус поднял кружку. — Теперь Кир должен вернуться в Сердце Равнин.
— И бросить Симуса без прикрытия, — нахмурился Кир. — Я не оставлю его здесь с Ифтеном.
— Я могу остаться, — подал голос Жоден.
Симус яростно покачал головой. Кир поднял бровь.
— А как же стремление получить титул Певца во время снегов? Останешься здесь, и придётся ждать целый год…
— Он едет.— Симус был непреклонен. — Я не желаю смотреть, как ты отказываешься от мечты, Жоден.
Жоден потупил голову.
— Старейшины не могут….
— Ты был наказан. — Тёмные глаза Симуса заблестели при смене темы. — Говоря об этом, ты начал работать над песней?
Жоден кивнул.
— Спой нам хотя бы припев, Жоден. — Симус махнул рукой, чуть не пролив кавадж. — Или нам придётся ждать официального представления?
— Нет. — Жоден вгрызся в куриную ножку. — Да.
— Нечестно. — Симус повернулся к Киру. — Ты военачальник. Прикажи ему спеть хотя бы кусочек.
Кир фыркнул:
— Приказать певцу?
Симус склонился ко мне с недобрым блеском в тёмных глазах.
— Ты трофей. Ты могла бы… — Он изогнул брови в намёке.
— Если она так поступит, — спокойно отозвался Жоден, — то в тексте будет говориться об одном раненом воине, который располнел и разленился, когда вылечился.
Симус взглянул на третью полную тарелку.
— Мне нужна еда, чтобы пойти на поправку. Ведь так, маленький целитель?
Сохраняя серьёзней вид, я посмотрела на него.
— Симус, вся армия могла бы прожить на том, что ты ешь.
Кир и Жоден залились хохотом. Симус попытался не рассмеяться, возражая на моё заявление.
— Что за гам? — вошёл Маркус, неся ещё каваджа. Кир и Жоден стали объяснять, заглушая протесты Симуса о невиновности.
— Ах, трофей сказала сущую правду. — Маркус разлил для всех напиток. — Твоё брюхо скоро будет висеть над поясом.
— Лара. — Я посмотрела Маркусу прямо в глаз. — Меня зовут Лара.
Кир, Симус и Жоден занялись едой. Маркус пропустил мои слова мимо ушей.
— Маркус. — Я села очень прямо, решив выиграть в данном вопросе. — Я хочу, чтобы меня называли Ларой.
Его единственный глаз сверкнул; Маркус не был счастливым человеком. Он поставил кувшин каваджа на стол, поклонился и повернулся уйти.
— Маркус, остановись. — Он замер на месте, но не обернулся. — Маркус, я приказываю…
Жоден поперхнулся напитком. Симус втянул воздух между зубами, а Кир поднёс руку к глазам. Очевидно, я совершила очень, очень большую глупость.
Маркус развернулся на пятках и выгнул бровь.
— Да?
Полная тишина за столом.
— Маркус, я была бы очень признательна, если бы ты иногда обращался ко мне Лара.
— Я подумаю. — Маркус снова повернулся и ушёл.
Симус вздохнул.
— А ты храбра, маленький целитель.
— Он же меня не побьёт, — возразила я.
— Каша. Холодная каша и водянистый кавадж в течение месяца, — задрожал Кир. — Я научился на горьком опыте, что лучше Маркусу не перечить.
— Полностью согласны, — поддержали Жоден и Симус.
Ребята ушли от нас в позднем часу. Я разделась и забралась под меха, ожидая, когда Кир вернётся с проверки караула. От жаровен исходил жар, и знакомый отблеск осветил палатку.
Кир вернулся, и я посмотрела на него с улыбкой.
Он нахмурился и посмотрел на меня в ответ.
— А сейчас мы будем спать, трофей. Утром и так будет саднить.
Я улыбнулась и потянула Кира на кровать.
***
Голос Маркуса разрезал утренний туман:
— Шевелите ленивыми задницами. Утренний сенель. Времени совсем не осталось. — Я услышала, как он торопливо готовит ванную комнату. — Я подогрею ещё воды. Можете быстро обмыться перед сенелем. И я приготовил кувшин каваджа. А теперь подъем.
Я услышала удаляющиеся шаги. Хотелось вновь провалиться в сон. Вчера вечером мы с Киром «обсуждали» важные вопросы до поздней ночи.
Кир погладил мою тёплую щеку. Я подняла голову и сонно заморгала. Кир перевернул меня и поцеловал.
— Когда ты такая сонная и милая, я не могу устоять и не…
— Не теперь. — Маркус вернулся в комнату с большим количеством тёплой воды и скрылся в уборной.
Кир глубоко вздохнул и снова меня поцеловал, но отвёл голову, стоило мне ответить на поцелуй с возрастающей страстью.
— Не теперь, — прошептал он. Я улыбнулась. Он снова вздохнул и поднялся с кровати.
— Я пойду первым. — Он посмотрел на моё лицо и, поняв, какая идея пришла мне в голову, свёл брови. — Один.
Я бросила на него полный недовольства взгляд.
Маркус ушёл, и Кир отправился мыться. Я ещё минуту понежилась в кровати, греясь в остатках тепла. Затем выгнула спину, желая потянуться,… и замерла.
О-ой! Как больно.
Должно быть, я вскрикнула, потому что Кир тут же оказался передо мной с обёрнутым вокруг талии полотенцем. Капельки воды стекали с его рук и груди.
— Ты как?
Я моргнула и залюбовалась. Кир посмотрел на меня, медленно улыбнулся и повторил вопрос.
— Всё хорошо. — Я улыбнулась ему. Вошёл Маркус, и я слегка покраснела, чуть приподнимая одеяло. — Просто рука болит, вот и всё.
Кир нахмурился, и тут его глаза осветило озарение.
— Может, тебе лучше остаться сегодня в кровати.
Я наклонила голову и широко улыбнулась.
— Только если ты останешься со мной.
В глазах Кира вспыхнули яркие искры, и мне показалось, что я увидела небольшое движение под полотенцем. Моя улыбка стала ещё ярче.
Он преувеличенно зарычал и пошёл обратно мыться.
— Маркус! Пошли гонца за Гилом. Я хочу, чтобы он осмотрел её руку. — С этими словами его светлость и величественность вошла в уборную и уронила за собой полог.
Маркус с заботой взглянул на меня.
— У вас рука болит?..
Я пригладила вокруг себя меха.
— Нет.
Маркус улыбнулся.
— А-а.
И Маркус вышел, фальшиво посвистывая про себя.
После того, как я искупалась, Маркус стоял над душой, пока Гил менял повязку и поил лекарством от жара. Рана сильно воспалилась, но выглядела хорошо. Маркус забормотал, когда Гил закончил, и выпроводил его из палатки. На этот раз ему не разрешили прислуживать на сенеле.
Я слышала, как в главном зале собираются люди, и попробовала сосредоточиться на причёске: убрать волосы с лица и закрепить их на макушке. Кир подошёл сзади и схватил меня за руки.
— Оставь так. Пожалуйста?
Он провёл пальцами по полусобранному пучку и растрепал волосы. Я вздохнула, когда Кир поднял меня и понёс в зал.
Маркус сыграл роль герольда для нас, неся символ Кира, и присутствующие поднялись, когда мы прошли к нашим местам. Подносы еды были розданы, а кувшины с каваджем быстро разнесли по залу. Я накинулась на еду от голода. Кир завёл беседу, расспрашивая о состоянии людей, снаряжении и провианте.
Я ела и слушала, отмечая, что Кир казался очень удовлетворённым ответами. Симус также задавал вопросы и слушал, и хоть казалось, что они оба увлечены разговором и едой, я знала, что их внимание приковано к Ифтену, сидящему на противоположной стороне зала в обнимку с каваджем. Ифтен даже не старался присоединиться к беседе, но и не привлекал к себе внимания.
Маркус вышел на минуту, чтобы переговорить с охранниками. Вернувшись, он привлёк внимание Кира и произнёс:
— Гонец из замка.
Кир кивнул.
— Я надеялся получить известие от Уоррена. Введите гонца.
Полог открылся, и вошёл мужчина. Из-за солнца за спиной посыльного я не смогла различить его лица, пока он не приблизился. Это был Хит. Моё лицо расплылось в радостной улыбке.