Печально… И ветеранов жаль, и себя. Да уж, с такой «гвардией» много не навоюешь.
— А ты чем порадуешь, братец? — уже ни на что, особенно не надеясь, поинтересовался я у последнего из семерки.
— Даже и не знаю, десятник, как тебе угодить, — неожиданно усмехнулся тот. — Разве что мяукнуть? — и подмигнул. Сперва дважды левым глазом, а потом — двумя одновременно. Один раз.
«Отряд «Рысь!», — подсуетилась справочная.
«Спецназ легиона, в основном работающий против гоблинов? Ну, тогда я уже совсем ничего не понимаю».
А глаза мои тем временем, управляемые одним из духов, просемафорили в ответ. Что-то типа: «перед тобой старший по званию и опыту». Я так думаю. Потому что чуть нагловато державший себя парень [прим., — стандартное поведение рядового бойца десантника, морпеха или спецназовца перед общевойсковым сержантом и даже офицером] мгновенно подобрался.
— Виноват, командир.
— Пока не очень…
Неужели мне так крупно повезло?.. Два «диких кота» в партизанском движении стоят куда больше полусотни линейных бойцов.
— Доложись по форме.
— Свист. Особый отряд. Удостоен ношения «двойной тетивы», — в этом месте взгляд парня потух, а голос дрогнул. — Списан… вчистую…
— Причина? — спросил скорее по инерции.
М-да, блин!.. Что такое не везет и как с ним бороться? Вчистую — это во много раз хуже, чем калека. Вчистую — это одна видимость человека. Оболочка, так сказать. Применительно к технике означает: «изделие ремонту не подлежит, металлолом на переплавку».
— Магическим ударом нашу цепочку накрыло. «Прахом». Из всей группы только первый и последний выжили. Я шел замыкающим, — словно извиняясь, объяснил тот.
Угу. Если принцип боевого построения тождествен известному мне, то Свист у нас «замком» был.
— А что с «комодом»?
— С кем?
Вот болван. Это я о себе. Если в легионе нет взводов и отделений, то и сленг другой.
— Впереди был командир группы?
— Нет. Следопыт…
Еще один прокол. Что-то теряю сноровку. Конечно же, сапер…
«Подожди, Влад, — впервые за все время нашего общения в голосе vip-духа звучала требовательность. — Прикажи ему присесть раз десять…»
«Зачем?»
«Если по ним только «прахом» ударили, то есть шанс… Но, я убедиться должен. И за руки его возьми… Чтобы пульс чувствовать»
«Понял!»
— Ты как, Свист, совсем плох или раз десять присесть все-таки сумеешь?
Парень удивленно вскинул взгляд, вроде с обидой. Задержал его на мгновение на моем, надеюсь, невозмутимом лице и, вроде, что-то понял для себя. Потому как побледнел неимоверно и ответил чуть заикаясь.
— Смогу, д-думаю…
— Тогда, давай сюда лапы и начинай приседать. Темп выбирай сам, считать не надо. Когда будет достаточно — скажу. Ну, или — когда силы иссякнут.
Я шагнул ближе, взял в ладони, вздрогнувшие при соприкосновении, пальцы парня и повторил.
— Чего ждешь, боец? Особого приглашения?
Свист стал приседать. Первые два-три раза неуверенно, надсадно, с хрипом втягивая воздух, словно после десятикилометрового марш-броска. А потом — задышал ровнее. Обильно проступившие вначале на его лице крупные капли пота исчезли, уступив место здоровому румянцу. Зато плохеть потихоньку стало мне.
«Эй, вы чего творите? — забеспокоился я такой сменой ощущений. — Хотите вместо одного здорового и одного калеки двух подранков сделать? Я, конечно, не против того, чтобы дать парню толику силы, или крови, приходилось бывать донором. Но в меру! Не переусердствуйте!»
«Не волнуйся, Влад, — уверенно ответил Эммануил. — Все будет отлично. Это действительно только «прах». Вернее — его эхо. Тебе с часик-полтора придется помучиться, как с сильного похмелья, зато бойца себе в лучшем виде восстановишь. Настоящего «боевого кота!» Еще чуть-чуть потерпи… Потом, молочка парного попроси и меду… лучше гречневого. Но и липовый тоже сойдет… Все! Хватит! Отпускай руки!»