Чёрненький молча стоит и смотрит. Памятуя наш неприятный разговор, не вмешивается. Словно хочет сказать: «Посмотрим, как вы без меня обойдётесь». А я не могу выбросить слова этого плута из головы относительно возможности моего влияния на жизнь Анатоля. Всегда я был уверен, что между мной и воином связь опосредованная, и объединяет нас только пролитая кровь. Но, возможно, я чего-то не знаю, больше того, на протяжении всего существования мне казалось, что из поля моего зрения вылетает нечто важное, находящееся за пределами понимания, потерянная частичка пазла, которую я никак не могу отыскать.
Мощной атакой противник вытеснил Анатоля к краю утоптанной площадки, туда где начинался глубокий снег, нанося град сильных ударов полностью завладел инициативой. С большим трудом я сдерживал натиск в инертной руке хозяина. Мне начало казаться, что Анатоль не хочет побеждать, от бравого воина оставалось только жалкое подобие. Смертный час был близок, я собственно даже немного радовался тому, что обещание чёрненького не сбудется и всё кончится в честном бою, хоть и лишённом большого смысла. Лучше глупая смерть, чем позорная!
Анатоль сделал ещё шаг назад и одной ногой провалился в глубокий снег, он потерял равновесие, опёрся рукой о наст, прикрыл мной голову, я остановил удар, но было ясно это конец. Более лукавой морды, чем у чёрненького в этот момент я ещё не видел. Он не собирался вмешиваться, но явно что-то знал. Александр нанёс ещё один сильный удар в лоб, прямо остриём по острию. Мой господин был практически обездвижен и находился в неудобном положении для маневрирования. Лезвия скрестились, противник ещё надавил, а потом толкнул Анатоля ногой в грудь, и хозяин растянулся на снегу, готовый смерится со своей судьбой. Но завершающего удара не последовало, Александр отступил на шаг назад и движением своего меча предложил Анатолю встать на ноги.
– Я слышал, что вы искусный фехтовальщик и, по моему мнению, Вы сегодня по какой-то причине не показываете всего своего мастерства. – Заговорил Александр. – Не знаю, с какой целью была затеяна Вами эта ссора, потому что Бог свидетель, произошедшее между нами, яйца выеденного не стоил. Если Вам будет угодно кончить дело миром, я готов принять Ваши извинения и принести свои.
Как ни крути это было благородно, я ещё не знал, что стало причиной этой дуэли, но учитывая настроение господина, дело было не чистым, а беря во внимание благородство и миролюбие противника, принять его предложение было бы вполне нормально для любого даже самого отважного воина. К моему удивлению, Анатоль, вставая на ноги, заговорил спокойно, но с вызовом.
– У нас с Вами господин мой, есть только один путь, и он лежит через эту полынью. Я ценю Ваше благородство, но миром кончить не намерен.
Бой завязался снова и с прежним перевесом в сторону Александра. Противник действовал по той же схеме и теснил моего господина к глубокой снежной целине, наступив в которую он снова стал бы лёгкой мишенью.
Надо сказать, что моё появление в мире людей до пролития крови обычно явление редкое. Как не странно пока я служу Анатолю оно происходило чаще, чем с другими войнами, и это меня наталкивает на мысль о том, что наша связь более тесная чем была у меня раньше с теми, кому я служил. Не скрою, в тот момент мне хотелось помочь человеку, с которым я связан общим делом и нитью судьбу, но в целом, в мире людей, я не имею возможности проявлять свою волю, только слагая её с волей человека, которому служу. Поэтому я изо всех сил постарался почувствовать состояние Анатоля и начать взаимодействовать с ним в унисон, вызывая резонанс в области тонких энергий, благоприятствующих победе Анатоля.
Кажется, моя активность имела определённый успех, господин начал оживать или просыпаться, потому что движения его стали более уверенными, а желание победить отчётливым. Александр всё равно удерживал инициативу, и Анатоль предпринял отчаянный выпад: бросил в лицо противнику припасённую после падения пригоршню снега, пошёл напролом и пропустил несильный косой удар в плечо, кровь струёй побежала на белый снег из глубокой раны, но Анатоль, навалившись на врага, смог всадить ему остриё моего лезвия в левый бок.