— Но этого не будет.
— Но они не могут этого знать. Меня долго не было, но я была здесь задолго до этого. Немногие, кто не Бэнр, питают любовь к этому дому и, конечно, не доверяют Верховной Матери и ее окружению.
— Итак, что же нам остается?
— Ты пришел сюда, думая об этом как о войне против Ллос и всего, за что она выступала, — предположил Зак. — Возможно, вместо этого мы думаем об этом как о спасательной миссии по освобождению тех, кто хотел бы покинуть Ллос, из этой тюрьмы, которую она построила в этой пещере.
Дзирт немного поразмыслил над этим и, наконец, смог кивнуть и улыбнуться. Этого следовало ожидать. И, по крайней мере, это было что-то, и он пришел к убеждению, что за это стоило бороться.
Раздался стук в дверь, и вошел Джарлакс, сопровождаемый выздоровеввшим Браелином Дженкуэем.
— Рад снова встретиться, Браелин, — сказал Дзирт.
— У Браелина есть новости, которые ты должен услышать, Дзирт, — сказал Джарлакс. — И ты тоже, — добавил он, обращаясь к Закнафейну. — Я думаю, это шокирует тебя, но, учитывая все, что мы видели за последние годы после Магической чумы, действительно ли что-нибудь сделает это?
— Нас нелегко шокировать, — заметил Зак.
— Вы, конечно, знаете о Богохульстве, о том, как они когда-то были живыми драуками в Мензоберранзане, а затем после смерти отправились служить в этом облике Ллос и ее служанкам. И теперь, конечно же, они были возвращены в свои живые тела дроу через паутину, сотканную Ивоннель и Квентл.
Дзирт и Зак посмотрели друг на друга. Конечно, они знали, поскольку именно из-за этого действия они были здесь в первую очередь.
Джарлакс повернулся к Браелину.
— Когда я сбежал из дома Меларн, я сделал это с другим дроу, который был заключен там в тюрьму, с тем, кого матрона Жиндия держала в качестве особого пленника. Она планировала превратить его в драука публично, перед всем городом, и в основном для того, чтобы дискредитировать вас и все, что вы сделали наверху. — говоря это, он посмотрел на Дзирта, и Дзирт пристально посмотрел в ответ, начиная понимать возможности предстоящего откровения.
— Это был... — начал Браелин.
— Дайнин, мой брат, — закончил за него Дзирт, и разведчик кивнул, смущенный и удивленный.
— Я был неправ, — сказал Зак. — Я все еще могу быть в шоке. — Он посмотрел на Дзирта. — Дайнин?
— Вирна прокляла его, превратив в мерзкого драука, — сказал Дзирт, и выражение лица Зака говорило о том, что он был расстроен этим больше, чем любыми новостями о Дайнине. — И убит королем Бренором почти сто пятьдесят лет назад.
— И теперь он вернулся? — спросил Зак Джарлакса.
— Возможно, он сбежал из дома Меларн и, как говорили, направлялся в Дом До'Урден, но мы не знаем его судьбы.
Дзирт и Зак снова посмотрели друг на друга, и было ясно, что ни один из них не знал, как относиться к этой информации. Их отношения с Дайнином были сложными и не очень семейными. Между Заком и Дайнином многое было как между учителем и учеником, и Дзирт рос в Доме вторым сыном после старшего, Дайнина (и только потому, что Дайнин убил их старшего брата), но, как и в случае с Заком и Дайнином, между ними никогда не было настоящей братской или семейной любви.
— Я подумал, тебе следует знать, — сказал Джарлакс.
Дзирт кивнул.
— Если я смогу узнать больше, я передам.
Дзирту хотелось думать, что ему все равно.
Но, как и Зак, он обнаружил, что может удивляться.
Потому что ему было не все равно.
Осада Дома Бэнр продолжалась. Демоны нападали на них каждый день — почти все были мелкими демонами, поскольку их враги, очевидно, пришли к пониманию, что истощение не пойдет на пользу их армии Бездны, учитывая малочисленность потерь в Доме Бэнр.
Теперь это был скорее вопрос того, чтобы еретики были слишком заняты, чтобы организовать какую-либо контратаку, очевидно, давая сторонникам Ллос время укрепить свою оборону по всему городу за пределами Великого Дома.
И, вероятно, убить любого, кто не встанет на их сторону.
— У нас есть только одна карта, которую мы можем разыграть, — сказал Джарлакс Квентл и другим лидерам на пятый день битвы. — Пленники, и многие из них ценные. Кто бы ни возглавил последователей Паучьей Королевы…
— Я думаю, мы знаем, кто теперь их возглавляет, — перебила Квентл.