— Нет. Я не думаю, что кто-нибудь когда-нибудь обвинит тебя в слабости. А если бы они это сделали, я бы расквасила им нос.
— Я не видел, как ты ударила Соло, когда он обвинил меня в трусости.
— Потому что он слишком мал, чтобы понимать, что все не бывает черным или белым. У него есть убеждение жениться на Уиллоу, но скоро он покинет эту школу, и, скорее всего, они больше никогда не увидят друг друга.
— Значит, он наивен. Это не дает ему права говорить подобное дерьмо мне в лицо.
— Ты не можешь немного поблажить Соло? Он равнялся на тебя, а ты разочаровал его.
— С какой стати я должен это делать? Он не назвал тебя трусихой, когда ты вернулась через шесть месяцев, меня не было всего один месяц.
— По крайней мере, отдай ему должное за то, что он был достаточно храбр, чтобы противостоять тебе и защищать меня.
Магни потер переносицу.
— Ладно. У мальчика есть яйца. Если бы только у него тоже были мозги.
— Он не глуп.
— Ты не думаешь, что затевать со мной ссору было глупо?
— Я бы назвала это глупостью.
— То же самое, Лаура. — Магни поиграл с моими волосами. — Но, честно говоря, я был таким же в его возрасте. Всегда думал, что я непобедим и бессмертен.
— А теперь?
— Теперь я знаю, что у меня есть большая слабость. Я не боюсь мятежников или воинов, но я боюсь тебя.
— Потому что я научилась драться? — Я подмигнула ему.
Он улыбнулся и наклонился, чтобы запечатлеть медленный поцелуй на моих губах.
— Что я имел в виду, так это то, что я боюсь потерять тебя.
Я подняла большой и указательный пальцы так, что они почти соприкоснулись.
— Разве ты хоть немного не боишься драться со мной?
Он рассмеялся.
— Я боюсь драться с тобой.
— О-о-о, это так мило с твоей стороны сказать.
— Представь, если бы я случайно причинил тебе боль; это было бы непростительно.
Я притворилась оскорбленной и попыталась встать с его колен, но Магни крепко держал меня, и от его тихого смешка у меня внутри все размякло.
— Куда, по-твоему, ты направляешься? Мы еще не все обсудили. — Его взгляд с вкрадчивой улыбкой упал на кровать.
— Ты хочешь секса по принуждению?
Он кивнул и скользнул рукой вверх по моей ноге.
— Прошел месяц, и я думал о тебе безостановочно.
Уткнувшись носом в волосы у него на затылке, я прошептала:
— Я тоже думала о тебе. Я сожалела, что не сказала тебе, как сильно я люблю тебя и восхищаюсь тобой.
— Восхищаешься, да?
— Магни, когда твои охотники пришли за тобой, один из них рассказал нам историю о том, как ты занял его место в качестве заложника в прошлом году.
— Хм. И ты хочешь знать, почему я не рассказал тебе об этом. Не было никакой необходимости тебя беспокоить.
— Я хочу знать, как тебе удалось ускользнуть от этих людей.
Магни пожал плечами.
— Лаура, милая, большинство повстанцев — это недовольные мужчины, у которых нет военного образования. Они много говорят, но мало что могут подтвердить действиями.
— Но они пытали твоих людей.
— Верно, и именно поэтому я не проявил милосердия к мятежникам. Предполагалось, что это будет легкое задание, поэтому я отправил команду новых парней, чтобы они позаботились об этом. Они были слишком зелеными; это была моя вина, что я не послал более опытную группу разобраться с этим.
— Но у повстанцев было оружие, и ты добровольно согласился стать заложником. Как ты выпутался из этой ситуации?
— С твоей подготовкой ты должна знать, что такому воину, как я, не нужно оружие, чтобы защищаться. Они были любителями, которые переоценили угрозу приставления пистолета к моему лицу.
— Они приставили пистолет к твоему лицу?
— Ненадолго.
— Но как тебе удалось их разоружить?
— Я покажу тебе это как-нибудь в другой раз, но прямо сейчас я хочу заняться с тобой любовью.
Я наклонила голову с любопытной улыбкой.
— Не трахнешь меня?
— Я сделаю это во втором раунде. — Магни целовал меня и толкал обратно на кровать, когда раздался стук в дверь.
— Не сейчас, — крикнул он.
— Магни?
Мы оба подняли головы и посмотрели на дверь при звуке голоса Милы.
Магни довольно быстро встал, чтобы открыть дверь. Мила развернулась и побежала прочь, опустив голову.
— Мила, детка, — позвал он и побежал за ней.
Она повернула голову и все еще выглядела печальной, когда Магни опустился перед ней на колени. Я не могла расслышать, что он ей сказал, но он держал ее за руки и прижимал свою голову к ее голове с извиняющимся видом.
Мила слушала, и когда он закончил говорить, она подняла руку и положила ее ему на щеку.